В который раз присутствие этого мужчины вывело Грэйс из равновесия. Между тем Тайлер принялся водить пальцем по ладони, щекоча нежную кожу. Грэйс вдруг поняла, что он рисует сердце. У нее перехватило дыхание, когда Тайлер запечатлел поцелуй в самом центре нарисованного сердечка. Грэйс судорожно вздохнула.
— Или можешь считать, что я возжелал тебя с самого первого взгляда. — Голос Тайлера зазвучал хрипло. — И каждый день, когда ты нервно поправляешь волосы или отдаешь распоряжения, я думаю, что хочу заботиться о тебе.
Грэйс не хватало воздуха. Она встала, попытавшись высвободить руку.
Не о чем волноваться, ничего же не случилось. Тайлер не мог серьезно увлечься ею, и Грэйс отказывалась верить его словам.
— Не будь смешным, — произнесла она, продолжая вырывать руку, — отпусти меня.
Тайлер тут же отпустил, и, чтобы не упасть, Грэйс ухватилась за стойку. Во взгляде темных глаз она прочла сожаление и немой упрек. Девушка тяжело дышала, словно только что пробежала целый квартал.
— Я надеялся на другую реакцию, — пробормотал Тайлер, криво усмехнувшись. — Придется отложить попытку проникновения в твои брючки.
— Послушай, Тайлер. — Грэйс неестественно рассмеялась, — не мог бы ты… не могли бы мы…
— Не беспокойся, дорогая, будем считать, что я никогда не произносил этого; вернее, я заблуждался.
— Заблуждался?
— Ну да, заблуждался, думая, что всерьез увлекся тобой, что успел хорошо тебя узнать и так далее. Оказывается, нам суждено быть просто друзьями. Мне не впервой ошибаться, когда дело касается женщины.
Грэйс озадаченно смотрела на него. Ведь Тайлер сейчас предлагал именно то, чего она хотела сама. Но как можно произносить переворачивающие ей душу слова, а через несколько секунд отказываться от них с поразительной легкостью? И почему так ноет сердце при мысли о том, что Тайлер останется ей не более чем другом?
— Я ничего не соображаю, — пробормотала девушка, усаживаясь снова на табурет.
— Успокойся, Грэйс, — произнес Тайлер, скрестив на груди руки. — Вернемся к работе. Ведь ты хочешь продолжать работать здесь?
В бар вошли два человека в грязных джинсах и положили кепки на стойку. Тайлер налил посетителям пива и опять приблизился к Грэйс.
— Да, я хочу работать здесь.
— А как насчет тридцать первого декабря?
Грэйс не собиралась пробыть в бегах так долго.
— Тридцать первого декабря я расскажу все, что ты пожелаешь узнать.
А потом он возненавидит ее, и Грэйс уже будет неважно, влюблен Тайлер в нее или нет.
