На глаза Ли набежали непрошеные слезы. Она поняла, что Уэйд готов выступить в любой роли, даже рискуя расположением дочери, лишь бы ей было хорошо. При таком раскладе Майра Джо, чувствуя за спиной сильную руку отца, никогда не встанет прочно на ноги. Исходя из принципа «всего достигни сам», следовало осудить намерения Уэйда, но Ли почувствовала острый укол зависти.
— Быть может, в один прекрасный день Майра Джо поймет, как ей повезло с отцом, — произнесла наконец Ли.
— Весьма возможно, — откликнулся Уэйд. — Но фрак я все равно не надену.
Ли сделала большие глаза, но обрадовалась хотя бы тому, что его настроение улучшилось.
— Да что вы, Уэйд! Или это относится к тактике проволочек?
— Не исключено.
Вспыхнувшая было в ее груди надежда на благополучный исход дела опять померкла. До свадьбы остался какой-нибудь месяц, есть ли время для подобных капризов?
— Я вам не воскресный ковбой, который живет в Уэст-Лейке и считает себя фермером лишь на том основании, что у него есть несколько акров земли и пара кляч. Я работаю на земле и сам выращиваю скот. Руки у меня постоянно в грязи, обувь отнюдь не для выставки. И так всю жизнь, с самого детства. Я хорошо помню, когда у нас в доме появилась канализация, помню и год, когда мы много месяцев не ели мяса — ждали осени, чтобы заколоть борова. Мне часто приходилось пропускать школу — надо было помогать отцу… — Несколько мгновений Уэйд внимательно рассматривал свои чистые квадратные ногти. — Его слово было для нас всегда дороже золота. Если наша семья не нравилась мистеру Брэдфорду и ему подобным тогда, то она и сейчас, черт побери, недостаточно для него хороша!
— Мне вполне понятны ваши чувства, но в конце концов, Уэйд, это ведь свадьба вашей единственной дочери.
— Как я уже вам сообщил, я готов ради Майры Джо на любые жертвы, но выступать в роли дрессированного медведя не согласен.
Лицо Уэйда вдруг сделалось усталым, и сердце Ли сжалось от сочувствия. Она подумала, что навряд ли прошедшее в бедности детство — единственная причина его упорства. Скорее всего, виновница его нетерпимости к окружающему миру — мать Майры Джо, а если не она, то какая-нибудь другая женщина.
Но что бы ни стояло за этим железным характером: предубеждения или убеждения, — грядущие события неизбежно высветят натуру этого человека, который несет знамя своей былой бедности как знак почета.
— Ну что, — после некоторого молчания заговорил он, — я вас запугал?
Линде понравилась такая откровенность. Ей тоже хотелось бы, чтобы о ней судили по человеческим качествам, а не по количеству нажитых денег. И в этом его можно понять…
