Когда Эмили скрылась за углом, подружки-неразлучницы вывернули из своего укрытия. Алешка сделал вид, что ему дела нет до них. Задрал голову кверху и стал сбивать с крыши длинную сосульку.
— Зайди, Алешка, простудишься! — не удержалась от замечания Маня. И это позволило Алешке обратить внимание на девочек и посмотреть Асе прямо в глаза.
«Ну что, сдрейфила вчера?» — ясно читалось в его взгляде.
Ася сомкнула губы в тонкую полоску, нахмурилась и пошла своей дорогой.
Наверное, он ожидал, что она станет расспрашивать его о самочувствии. Или что она, подобно Эмили, явится к нему с корзинкой пирожков и станет вздыхать над ним и восхищаться подвигом? Не дождется! Сам виноват, повел себя глупо. Всем известно, что нельзя прикасаться к собаке, когда она ест или злится.
Сонечка догнала подружку, взяла под руку и громко зашептала в самое ухо:
— Терпеть не могу эту твою Эмили! Вовсе стыд потеряла! Она что, влюблена в него? Ну пусть влюблена, но нельзя же так откровенно…
— Глупости, — оборвала Ася. — Это милосердие, понимаешь? Эмили решила постричься в монахини.
— О-о… — Сонечка была сражена. Разговоры о мальчиках, признания и мечтания о любви были обычным делом в средних классах гимназии. Но Эмили в один миг обошла их всех, поднялась на ступеньку выше и стала недосягаемой! Соня загрустила.
— А я влюблена… — вздохнула она.
— В Вознесенского?!
Асе казалось, что надменность Вознесенского, его зазнайство и вредность видны всем. И было открытием, что другие этого не замечают.
— Да, то есть не совсем.
— Не совсем влюблена или не совсем в Вознесенского?
— Мне нравится Алексей, он интересный, — рассуждала Сонечка. — Но…
Она оглянулась. Дом Вознесенских был так далеко, что, конечно уж, Сонечкиных признаний никто из его обитателей услышать не мог.
— Но?
— Но… я обожаю его брата Володю!
Щеки Сони пылали, а глаза блестели. Ася покачала головой:
— Но он же… Соня, он старый для тебя! То есть, я хотела сказать, слишком взрослый.
— Да, я понимаю! — горячо подхватила Соня. — Но, Инночка (подруги называли ее так, на гимназический манер), ты согласись, какой он душка!
— Давно ты любишь его?
— С Рождества. С того самого дня, как мы были у Вознесенских на елке и он читал «Мороз и солнце, день чудесный…».
И Соня начала читать с начала до конца это длинное стихотворение. Конечно, Ася прекрасно помнила это Рождество. Все они были приглашены к Вознесенским. В большой комнате была роскошная елка, они сначала как маленькие водили хоровод, доже Володя не стеснялся этой детской забавы, пел «Елочку» со всеми. Потом играли в фанты, было ужасно весело. Асе выпало поцеловать отца Сергия, она склонилась, чтобы приложиться к руке, как на службе, а отец Сергий подставил щеку.
