— Ты бы, Ванятка, соседкину кошку уговорил пореже котят приносить, — подсказал Артем. — А то соседка всякий раз грозится их утопить, а нам с Алешкой приходится бедных котят спасать и пристраивать в надежные руки.
— А надежных рук все меньше… — притворно вздохнул Алексей.
— Кошка не послушает, — серьезно ответил Ванечка. — Она своих котят любит…
И матушка Александра погладила младшенького по голове.
Став взрослее, Ася стала подозревать, что ходила к Вознесенским именно за этим — чтобы матушка Александра погладила ее по голове. Когда Вознесенские собирались за столом, то создавалось ощущение, что они не проголодались, а просто соскучились. Они подшучивали друг над другом, рассказывали новости о котенке, запутавшем нитки; о цветке, который наконец расцвел аккурат к приезду гостей из Питера; о носке, который связала Маня и который потерялся, а потом оказалось, что его облюбовала для себя мышь… О старшем, Владимире, который пожелал выучиться на трубе и теперь играл в учебном оркестре…
Здесь не велось скучных взрослых разговоров, в которых не могли бы участвовать дети.
Отец Сергий, которого Ася обычно видела в церкви и в гимназии, приоткрылся для нее с новой стороны. Раньше она была убеждена, что священник, отягощенный ответственностью перед Богом и знанием чужих грехов, должен всегда быть суровым, величественным и несколько отстраненным от людей. Именно таким он виделся ей в церкви. В гимназии он оказался тем учителем, которого обожают гимназистки. На его уроках всегда стояла идеальная тишина, ловилось каждое его слово. Он говорил так, словно обращался лично к каждой из них, и Ася всегда была уверена, что говорит он для нее и отвечает на ее вопросы. И ей казалось, что из всего класса отец Сергий выделяет ее и особенно рад, когда она обращается к нему с вопросом. Став старше, поняла: он относится так ко всем своим духовным чадам. К каждому — особенно.
Дома же отец Сергий бывал весел, живо интересовался делами детей, называл жену «матушка Сашенька», а с маленьким Иваном вел долгие серьезные беседы вечерами, сидя на ступеньках крыльца.
Как-то раз Маня под большим секретом рассказала, что за матерью раньше ухаживал брат отца, Георгий, офицер царской гвардии. А мать предпочла будущего священника.
— Жила бы ты сейчас в столице… — сказала Ася. Манечка лишь с улыбкой недоумения взглянула на нее.
— А разве у нас в Любиме плохо? Ася пожала плечами.
— Это место… Ну, ты же слышала про Геннадия Любимоградского?
