— Кажется, меня сейчас стошнит, — пробормотала она.
— Давайте-давайте, — сказал Ник. — Не обращайте на меня внимания.
Шейла открыла глаза. Мужчины куда-то испарились, а рядом с ней на корточках сидел Ник.
— Вот что значит выпить только кофе на завтрак, — попрекнул он. — Так всегда, когда начинают день на пустой желудок.
И, поднявшись на ноги, он отступил к своей яме.
— Я возлагаю огромные надежды на нашу находку. Это захоронение в лучшем состоянии, чем многие, какие мне довелось повидать. Мы наткнулись на него случайно несколько недель назад. Нам удалось расчистить переднюю камеру и часть коридора, который, по-моему, ведет к самой усыпальнице. Этой могилы никто не касался с 1500 г. до н. э. Теперь главное, чтобы никто о ней не пронюхал, иначе вся археологическая шатия примчится сюда со своими фотоаппаратами, и тогда уж пиши пропало. Ну как, лучше вам?
— Не знаю, — отозвалась она слабым голосом. — Кажется.
— Так ступайте же сюда и взгляните.
Шейла заставила себя подойти к раскопкам и заглянуть вглубь. Куча камней, что-то вроде закругленной арки, подобие стены. Нет, после того, что ей подумалось, после пережитого ужаса, ей не по силам изображать восторг.
— Очень интересно, — пролепетала она и вдруг — что было куда хуже, чем если бы ее стошнило, — разрыдалась.
Секунду-другую он в замешательстве смотрел на нее, затем молча взял за руку и, насвистывая сквозь зубы, быстро повел прямиком через лес. Несколько минут спустя деревья расступились, и они оказались на берегу озера.
— Вон там на западе Беллифейн, — сказал он. — Отсюда его не видно. Со стороны острова озеро расширяется к северу, а с той стороны берег весь изрезанный — настоящий слоеный пирог. Зимой прилетают утки и гнездятся в камышах. Но я их не стреляю. А вот летом хожу сюда купаться до завтрака.
Шейла уже оправилась. Он дал ей время прийти в себя, а большего и не требовалось, и она почувствовала к нему благодарность.
— Простите, — сказала она, — но, честно говоря, когда я увидела Майкла с заступом в руках, да еще он сказал что-то про могилу, я решила — настал мой последний час.
Он с удивлением уставился на нее. Потом улыбнулся:
— А вы вовсе не такая стреляная птица, какую из себя изображаете. И вся ваша тертость — сплошной блеф.
— Отчасти, — согласилась она. — Но в такую ситуацию, когда меня выгрузили на острове, где обитает анахорет, я попала впервые. Теперь ясно, почему меня похитили. Вы боитесь, чтобы известия о вашей мегалитической находке не просочились в прессу. Так и быть, я промолчу. Даю вам слово.
