Но проблема была в том, что он никогда не принимал эту ее часть характера. Ей всегда казалось, что Майкл ожидал от нее чего-то большего.
Все вокруг охали и ахали от восторга, зная, что значит для нее эта статуэтка.
Кирстен пыталась улыбаться, но осознание правды было столь болезненным, что она была готова разрыдаться.
Какое право она имела судить его, когда ее подарок уж точно не говорил об ее чувствах? Она купила ему абонемент на уроки танцев и в последнюю минуту добавила к этому подарку диск с песнями, которые она сама для него подобрала. Она даже купила ему нижнее белье с надписью «Ох, ох, ох». Правда, она предпочитала не вспоминать, каких усилий ей стоило зайти в магазин мужского нижнего белья.
К ней подошла сестра, посмотрела на подарок и даже не попыталась скрыть свое отвращение.
— Ужас какой, Кирстен, — сморщилась она. — Я тебе когда-нибудь говорила, как ненавижу эти штуки?
— Ты ненавидишь «Литла в любви»? — удивленно спросила Кирстен.
— А ты не понимаешь, почему?
Кирстен взглянула на картинку, изображенную на коробке. На нее смотрела пара влюбленных, которые преданно держались за руки. Как можно было это ненавидеть?
Ее сестра покачала головой.
— Видишь вот этого мужчину? Он как две капли воды похож на Кента.
Кирстен ошарашенно уставилась на картинку. Как она могла раньше этого не заметить?
Дрожащими руками она открыла коробку и достала фигурку. Кент в образе Смедли смотрел на нее, одетый в доспехи. Кирстен посмотрела на сестру, которая бросила мяч Гранту.
Единственным человеком, который надеялся, что Бекки снова будет вместе с Кентом, была Кирстен. Но теперь надежда умерла. Все кончено. Они никогда не будут вместе.
— Эй, мам, лови! — крикнул Грант и бросил ей мяч.
Но тот выскользнул из его рук и полетел по немыслимой траектории. Бекки попыталась дотянуться до него, но потеряла равновесие и упала на Кирстен.
Позже, собирая осколки от фигурки, Кирстен подумала, что могла бы держать ее намного крепче. Но вместо этого она отпустила ее, чтобы поймать сестру.
Статуэтка выскользнула из рук, взлетела вверх и со звоном упала на пол.
Кирстен уставилась на разбросанные осколки. Она точно знала, что сейчас все смотрят на нее. Грант был на грани слез.
Но Кирстен даже бровью не повела. Теперь она отчетливо понимала, что все в ее руках. Она может провести самое худшее в своей жизни Рождество, рыдая над осколками счастья. Или может сделать это Рождество лучшим из всех.
И Кирстен вместо грусти решила выбрать счастье. Она не могла вспомнить и дня за последние четыре года, когда чувствовала себя такой свободной.
