Сэди почему-то приравнивала сильные переживания к полному сумбуру в душе. А сумбура ей в последнее время и так хватало.
Теперь мне хочется чего-то другого. Мира. Покоя. Надежности. Может, даже респектабельности. Вот именно. Определенно респектабельности.
И все это есть в моей жизни в Сиэтле. После помолвки с Кевином меня стали приглашать на ланч люди, которые раньше просто не замечали Сэди Макги.
Временами это казалось мне сущей ерундой. Ланч в престижном клубе с Мэрилин ван де Уортон. Покупки в эксклюзивных бутиках вместе с сестрой Кевина, Присциллой. Просьба самой миссис Томас Макаларди о том, чтобы я стала директором по рекламе ежегодной благотворительной акции в пользу госпиталя.
Порой я считала всю эту суету ужасно обременительной. Да, было и такое.
Но почему моя жизнь в Сиэтле кажется такой бесцветной по сравнению с этим?
Здесь я оказалась ввергнутой в абсолютный хаос. Рука у меня в гипсе, сироп для блинчиков капает на бесценное стеганое одеяло, повсюду, как снег, летают перья, а во дворе громко ржет голодный пони.
И самый великолепный мужчина в мире, удерживая на одном колене младенца, на другом — маленького мальчугана, жует вафлю, а на него с любовью и восторгом взирает пятилетняя девчушка.
— О Господи, — произнесла Сэди. — Все это ужасно!
— Что именно? — спросил Майкл, глядя из-под копны густых волос, которые Сэди мучительно хотелось откинуть у него со лба.
— Я хочу сказать, что надеюсь отыскать кольцо в навозной куче.
— Но ты же этого не говорила, тетя Энджел.
Ну почему всякий раз, когда я лгу, меня разоблачает даже маленький ребенок?
— У тебя не то лицо, — сказал ей Майкл, словно прочитав ее мысли. — Никогда не играй в покер.
— Ты сказала, что все ужасно, тетя Энджел. А как это?
— Просто у меня уйма дел. И всего одна рука.
Глаза Майкла смеялись. Лгунья, лгунья, лгунья, дразнили они.
— Мы тебе поможем, — пообещала Эмбер. — Правда, дядя Майкл?
Превосходно. Дядя Майкл. И тетя Энджел. Кошмар!
— Вообще-то дядя Кевин собирается приехать нам помочь.
— Кто? — удивилась Эмбер.
Майкл нагнулся и что-то прошептал ей на ухо.
Девочка сморщилась.
— А-а, этот…
— Но ты же никогда его не видела, — защищая Кевина, произнесла Сэди.
— Я знаю, но папочка говорил…
— Ну, хватит. Я уже слышала, что говорил твой папочка.
— А можно, я расскажу этому дяденьке, что случилось с тем безобразным кольцом, которое он тебе подарил? Ну пожалуйста! — просияла Эмбер.
В голоске у нее вновь зазвучали предательские нотки. Она упорно сопротивлялась появлению здесь дяди Кевина и с дьявольским восторгом предвкушала, как расскажет этому противному типу о судьбе его кольца, которое берегли как зеницу ока в семействе молодого адвоката в Плимут-Роке.
