Сердце дрогнуло и запрыгало от радости. Мы нашли ее.
Мэдисон Тайлер жива, и ей ничто не угрожает!
К нам подошел начальник станции, крупный мужчина лет сорока с седыми волосами и пышными, тоже седыми усами.
— Здравствуйте, я Фред Циммер, — представился он, протягивая нам руку. — Мы нашли эту маленькую леди минут пятнадцать назад совсем одну. Так, милая? Что-то я не могу ее разговорить.
Я присела и заглянула девочке в лицо. Малышка уже не плакала, но упрямо отворачивалась, не желая смотреть в глаза. На щеках — грязные полосы от слез, нос течет, нижняя губа распухла, на подбородке длинная царапина. Я озабоченно взглянула на Ричи. Чувство облегчения быстро сменилось новой тревогой — что с ней могли сделать?
Девочка выглядела такой испуганной, такой нелюдимой, что я — как ни старалась — не могла поверить в то, что передо мной та самая Мэдисон Тайлер, которая играла на пианино перед взрослой аудиторией.
Конклин тоже подошел поближе:
— Меня зовут Ричи. — Он добродушно улыбнулся. — А тебя? Мэдди?
Девочка подняла голову, посмотрела на моего напарника, открыла рот и выдавила из себя:
— Мэээ-ди…
Боже мой, да ее же до смерти напугали. Я взяла ее ручки в свои — они были холодные. Девочка смотрела как-то странно, словно сквозь меня.
— Вызывайте экстренную медицинскую помощь, — сказала я негромко, чтобы не напугать девочку еще сильнее. — С ребенком что-то не так.
Мы с Конклином все еще мерили шагами коридор перед кабинетом экстренной медицинской помощи, когда туда ворвались Тайлеры. Генри и Элизабет обняли нас, как родных.
Я чувствовала себя прекрасно. Хотелось петь и танцевать. По крайней мере одна часть жуткой драмы завершилась. И я надеялась, что девочка придет в себя, как только увидит родные лица. Мне не терпелось задать ей несколько вопросов, начиная с самого главного: «Ты хорошо рассмотрела своих похитителей?»
— Мы недавно заглядывали, — сказала я Тайлерам. — Она спала. Доктор Коллинс сказал, что вернется через десять минут.
— Мне нужно задать вам один вопрос, — тихо сказала Элизабет Тайлер. — Мэдди пострадала?
— Судя по тому, что я видела, ей пришлось нелегко, — ответила я. — Но углубленного осмотра врачи не проводили — на это нужно согласие родителей.
Элизабет закрыла лицо руками, чтобы не расплакаться, и отвернулась.
— И еще… Она практически не говорит. Мы не услышали от нее ни слова.
— Так не похоже на Мэдди.
— Может быть, ее предупредили ни с кем не разговаривать…
— О Боже! Скоты! Звери!
