— Я Шонсу, воин седьмого ранга, и я с радостью принимаю твою беззаветную службу.
Мечи исчезли в ножнах, и к воинам уже направлялись жрецы, их лица сияли, а руки были подняты для приветствий.
Уолли сделал движение, обозначающее вызов на поединок.
Мальчик вздрогнул, краска отхлынула от его лица, а светлая кожа стала совсем белой. Когда Седьмой вызывает на смертный бой Второго, это уже не поединок, а казнь. Но юноша торопливо показал знаками, что подчиняется. Все эти сигналы знакомы только воинам — тем, что уже миновали первый ранг, — и поэтому счастливо улыбающиеся наблюдатели ничего не поняли. Таким образом можно сделать вызов, а потом отменить его без ущерба для своей чести. Старший из жрецов пытался поймать взгляд Уолли, чтобы начать свое собственное приветствие. Не обращая на него внимания, Уолли продолжал смотреть на молодого воина.
— Первую клятву, — приказал он.
Юноша опять метнул взгляд на эфес меча Уолли и нехотя вынул свой собственный.
— Я Нанджи, воин второго ранга, клянусь исполнять все твои приказания и быть верным тебе, но не забывать о своей чести. Во имя Богини.
Наступила полная тишина. Все присутствующие почувствовали: тут что-то не так.
Уолли понял, что первая клятва недостаточно крепка; к ней обычно прибегают, чтобы произвести впечатление на мирных горожан, когда, скажем, какой-нибудь градоначальник хочет использовать наемную силу, чтобы разорить гнездо разбойников. Но в данной ситуации это всего лишь признание младшим превосходства Уолли. Честь того, кто клянется, остается неприкосновенной, а за этим может стоять многое.
— Теперь вторую.
Это уже значительно серьезнее: клятва об опеке. Нанджи выпучил глаза, словно хотел еще раз пересчитать знаки на лице пришельца. Он медленно опустился на колени, держа меч обеими руками, напряженно нахмурился…
— Но я уже принес такую клятву, светлейший.
Уолли в этом и не сомневался и знал, что его требование — смертельное оскорбление наставнику Нанджи, каким бы ни был его ранг, а значит, оно приведет к кровопролитию. Со стороны Нанджи такая клятва станет предательством, хотя мало кто решится спорить с Седьмым.
Уолли постарался придать лицу Шонсу суровое выражение, с беспокойством думая, что получается, наверное, просто устрашающая гримаса.
— Какой ранг у твоего наставника?
— Четвертый, светлейший.
Уолли вынул меч; невдалеке громко зашуршала галька: значит, жрецы и целители уходят.
— Он не сможет даже отомстить тебе. Клянись!
