Ему это понравилось.
— Тогда спой мне песню.
И еще более поспешно она принялась петь песню рабов.
Тихий, дальний слышу голос
И во сне, и наяву
Из глубин прошедшей жизни
Иль из той, что проживу…
Призовет меня Богиня —
Я рванусь во тьму веков В
новом облике отныне
Жить свободным, без оков!
Он попросил ее спеть еще раз и стал внимательно вслушиваться в слова.
— Так вот как ты это объясняешь, — сказал он. — Значит, Шонсу жил в одном мире, а Уолли Смит — в другом, но оба они — один и тот же человек. Одна душа. А потом что-то вдруг перепуталось?
— Говорят, что сны — именно это, све… Уолли, — она с досадой тряхнула головой. — Наша другая жизнь.
Он не отмахнулся от ее слов как от пустой болтовни, а глубоко задумался.
— Перевоплощения? Понятно, почему тебе нравится такой взгляд на вещи.
Но ведь нет сомнения в том, что, рождаясь, человек входит в мир, а умирая, покидает его? — он улыбнулся, но как будто с усилием. — Я — новорожденный младенец, Джа. Каким я буду, когда вырасту?
— Я… не знаю, светлейший.
— Извини! Я не должен был смеяться над… Я знаю, ты хочешь мне помочь, и я очень признателен тебе. Почему ты стала рабыней?
— Я была очень плохой, светлейший.
— Как это понять?
— Я не знаю, светлейший.
— В прежней жизни?
Она смущенно кивнула. Стоит ли вообще говорить об этом?
Он нахмурился.
— Так значит, жрецы велят тебе быть хорошей рабыней в этой жизни? Вот как!
Он опять замолчал и задумался.
— Богиня о них позаботится, — сказала она, набравшись смелости.
— О ком?
Кажется, она ошиблась.
— О ваших… женщинах, сыновьях…
В его взгляде опять вспыхнул мужской интерес. Он покачал головой.
— Ничего подобного! У меня никого нет… Так ты об этом думала? — он стал еще печальнее. — И зачем говорить только о сыновьях? А если бы у меня были дочери, разве не стал бы я о них заботиться?
— Я думала… воин… — от волнения она начала заикаться.
— Никакой я не воин, Джа, — он вздохнул. — Ни в этом мире, ни в каком другом. И никогда им не буду.
— Богиня может сделать все, светлейший.
Он опять улыбнулся, на этот раз с сожалением.
— Вряд ли она сможет сделать из меня воина. Чтобы научиться владеть мечом, нужны годы. Джа… — он замолчал, — пожалуйста, выслушай меня. Я не хочу сегодня с тобой… развлекаться… хотя я уверен, что именно этого ты от меня ждешь. Но не думай — это не потому, что ты непривлекательна, — глядя на тебя, я весь дрожу. Ты великолепна, но дело не в этом.
Она не должна подавать вида, что разочарована.
Он опять смотрел на свечу.
