– А что же вы?
– Господи, боже мой! Да мы – это вы и есть. Все, все преотлично. У истца больше нет претензий? – спросил он сам у себя и сам же ответил: – Надеюсь, что нет.
– Какие могут быть претензии к Федору Михайловичу Приклонову? Мы же его любим!
– Любим? – переспросил сидящий за столом. – Ах, да… Любим. Ну, конечно, любим! Как же нам самого себя не любить! Любить надо. Обязательно надо.
– Все. Идите и берите. И комиссию убедите, что нуль-упаковка существует.
– Какую еще комиссию? – не понял Федор.
– Да ту, что сегодня должна посетить Афиногена Каранатовича. Нам все, все известно, хе-хе…
– Да в чем же я ее должен убедить?
– Ну вот. Снова да ладом! Ведь вам жилплощадь нужна?
– Нужна.
– А Главный распорядитель абсолютными фондами пока не дает.
– Возможности, значит, пока нет.
– Ну, конечно, пока. Не дает, не дает, да вдруг даст, – забегал вокруг Федора Приклонов-17. – Только когда это еще будет? С бригадным подрядом вот никак не могут наладить дело. То да се. А тут сразу. И, уверяю, Афиноген Каранатович не поскупился. Квартирка у него получилась, что надо. Любо-дорого! Тишь, да гладь, да божья благодать! Сиди пописывай. Теща-то ведь здорово храпит? Ну вот… Конечно, почему бы ей и не похрапеть в свое удовольствие? Да только вам, насколько я знаю, это мешает. Мешает, мешает, не отпирайтесь! А здесь у вас все будет. И номера… не какие-нибудь там десять в девятой… об этом и подумать-то неприятно… а единицу присвоим. Федор-один Михайлович-одни Приклонов-один. А то – десять в девятой!
– Между прочим, – заметил сидящий за столом, – это вы сейчас Федор-десять в девятой.
– Как это я? Я Федор-сто восемьдесят.
– Был да сплыл!
– Позвольте!
– Нет, не позволю!
– Да я вас силой!
– А я ручками, ручками уцеплюсь!
– Оторву, оторву паршивые руки неудавшегося фантаста!
– Так ведь фантаст-то теперь вы?
– На!
– Хра!
Бац! Грох!
Оба Федора Михайловича Приклоновых, и тот, что сто восемьдесят, и тот, что десять в девятой, клубком покатились по блестящему скользкому полу. И разобрать, кто есть кто, теперь уже было невозможно.
Что-то недосказанное было в этом разговоре. Что-то от Федора хотели недостойного, подлого. Подчиняясь какому-то внутреннему порыву, он подошел к креслу и сел в него. И сразу же все стало ясно.
– Эй вы! – грубо окликнул дерущихся Федор. – Поработали и хватит, пора отдохнуть!
Подействовало. Федоры с порядковыми номерами расцепились, встали, наскоро привели себя в порядок, обратились в слух.
