На какое-то время Маргарет позабыла, что они находятся в темном коридоре. Перед глазами мелькали какие-то яркие пятна, в ушах шумело… Однако это не мешало ей с пылом отвечать на поцелуи испанца.
Спотыкаясь, они добрались до кровати — вообще-то узкой и неудобной, но теперь показавшейся Маргарет роскошным ложем, достойным королевы. Микаэль одним своим присутствием ухитрился превратить скромный гостиничный номер в волшебные чертоги. Словно во сне молодая женщина ощущала прикосновения горячих сухих рук, снимающих с нее платье, ласкающих обнаженную кожу, заставляя… заставляя забыть обо всем.
Жаркие влажные губы покрывают поцелуями ее шею, плечи, руки, спускаются все ниже… Прикосновение прохладных простыней обжигает. Из полуоткрытого окна доносятся смутные звуки музыки, отдаленный смех, голоса — шум ночного города, истомленного дневным зноем. Кожа плавится, тает под сильными мужскими пальцами. Сияющие вспышки под сомкнутыми веками. Волшебство. Блаженство. Какой яркой может быть ночная тьма!..
Опомнившись, Маргарет обнаружила, что лежит на кровати в объятиях Микаэля, прижимаясь щекой к сильному смуглому плечу. Вся одежда куда-то подевалась. Тело, словно подогретый мед, наполняла блаженная истома — хотелось растечься, расслабиться и лежать так вечно, ощущая, как пальцы Микаэля нежно перебирают длинные шелковистые волосы. Голова слегка кружилась — как после бокала вина или глотка чистого горного воздуха.
Молодая женщина снова прикрыла веки.
— Маргарет…
— Ммм…
— Маргарет, ты спишь?
— Нет, милый… Что, надо вставать?
Неожиданная мысль о том, что уже пора отправляться на работу, самым немилосердным образом вырвала молодую женщину из сонного забытья. Она резко села на кровати, прижимая простыню к груди. Магический любовный дурман вмиг куда-то улетучился.
Маргарет несколько ошалело огляделась и увидела у журнального столика темноволосого высокого мужчину, прикрытого исключительно полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мужчина что-то с увлечением расставлял на темной полированной столешнице. Она помотала головой, но видение и не думало исчезать, вызывая самим фактом своего существования крайнее неудобство.
— М-микаэль… — наконец сдавленно произнесла бедняжка, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец.
И это я? Как я могла так поступить? Броситься в постель с первым попавшимся незнакомцем…
И с каким незнакомцем, заметил наблюдательный рассудок. Один на тысячу, и в Англии такие не водятся.
