Со дня их встречи прошло десять лет. Эти годы принесли Трейси и радости, и горе. Трагически погиб ее друг Самсон, она утратила девственность, ушла из жизни ее мать; к числу, радостных событий она была склонна относить смерть деда.
Эта череда событий сделала Трейси основным держателем акций корпорации «Лоретто».
Но главное, изменилась она сама. Преобразилась. Из тоненького подростка с мальчишеской фигуркой она превратилась в соблазнительную женщину. Впрочем, она мало что знала о жизни.
— Я боюсь за тебя, Трейси, — часто повторяла ее мать, уже тяжело больная и предвидевшая свой скорый конец. — Когда ты займешь мое место в совете директоров, когда начнешь руководить корпорацией и будешь проводить совещания, знай, что, улыбаясь тебе в лицо и соглашаясь с тобой, они будут посмеиваться за твоей спиной. Они сделают все, чтобы лишить тебя уверенности, выбить почву у тебя из-под ног. Они постараются лишить тебя директорского кресла. В борьбе с ними тебе не поможет диплом о высшем образовании. Тебе нужен наставник. Опытный, честный, волевой, с хорошей интуицией. Он не должен принадлежать к числу сотрудников компании или быть лично заинтересованным в результатах ее работы. Этот человек должен быть заинтересован только в твоем благополучии. Ты обязана найти такого наставника, если не хочешь обанкротиться.
— Человека вроде Никоса Лазаридиса, — невольно сорвалось с губ Трейси.
— Да, дочка, — подтвердила мать.
— Не бойся за меня, мама.
Это был их последний серьезный разговор, после которого мать Трейси начала быстро слабеть, их беседы стали короткими и чрезвычайно утомительными для больной в терминальной стадии рака.
Трейси остановила официанта и передала ему заранее приготовленную записку со словами:
— Передайте это, пожалуйста, мистеру Лазаридису. Скажите ему, что я буду ждать его на этом самом месте.
Официант кивнул и ухмыльнулся.
— Не сомневайтесь. Все будет сделано, мисс Лоретто.
Она схватила официанта за рукав.
— Могу я попросить вас не называть моего имени?
— Не беспокойтесь, мисс! — осклабился он. Она вознаградила его щедрыми чаевыми. А потом облокотилась о поручни яхты, наслаждаясь теплой июньской ночью...
— Господин Лазаридис, простите, но должен вас побеспокоить.
Никос прервал разговор и не слишком благожелательно посмотрел на официанта.
— В чем дело? — резко спросил он.
— Одна очаровательная американка просила передать вам вот это, — официант протянул Никосу записку и добавил: — Она ждет вас на носу яхты.
