— Значит, на протяжении всего супружества ты жила двойной жизнью.
— Ты абсолютно прав, а мне это и в голову не приходило, — хотела отшутиться Трейси, но его упрек вновь больно задел ее. — Мне все равно, что думают обо мне люди, что они говорят. Все это — пустое. В моей жизни есть вещи более достойные внимания. То, что писала обо мне пресса в период моего замужества, позволяло мне скрывать от деда мои действительные интересы. У меня не было желания выслушивать его, когда он излагал свои взгляды на мое будущее... И знаешь что, Никос? За прошедшие сутки я очень устала перед тобой оправдываться. Я хочу спать. Где я могу устроится на ночь?
— Ты уже знаешь, где кровать.
— Та узенькая койка? — воскликнула Трейси.
Никос кивнул. Они вернулись в жилую комнату. В ней было сумрачно. На улице уже стемнело, а комната освещалось лишь слабой лампочкой без абажура.
Никос принес чистое белье, и они постелили постели. Две узкие койки у стены, одна напротив другой. Трейси сказала:
— Ну вот, замечательная кроватка.
Ей было трудно представить, как она уляжется на этой «кроватке» и как сможет выспаться в таких условиях. Мебель, объяснил ей Никос, растащили чужие, когда дом остался без хозяйского присмотра.
Они собрались поужинать. Передвинули старый стол из темного угла кухни под тусклую лампу.
— Как, по-твоему, питался мой предок Эмилио Лоретто?
— Это когда он, зверски голодный, высадился с корабля на американскую землю?
— Только не говори, что он был вынужден голодать. Я этого не вынесу, — взмолилась Трейси.
— Нет, будем считать, что он нашел короб с провизией, — и Никос жестом указал ей в угол кухни.
Трейси подлетела к коробке, радостно открыла ее и обнаружила несколько бутылей питьевой воды, полотенца, туалетную бумагу, мыло, тарелки, стаканы, набор столовых принадлежностей, две сковородки и электроплитку.
— Все это замечательно! Но где еда?
Никос открыл бутылку с водой и принялся жадно ее поглощать. Трейси по-мальчишески отняла у него бутыль.
— Какая вкусная вода! — похвалил Никос.
— Она теплая, — недовольным тоном произнесла Трейси, но выпила бутыль чуть не до дна.
Они стояли у темнеющего окна и молча по очереди прикладывались к бутыли с водой. Трейси не задумывалась, она просто делала то, что делал Никос. Вода закончилась. Трейси уже боялась задавать вопросы, касающиеся ее выживания на ферме. И лишь посмотрела на Никоса голодными глазами.
— Минуту терпения, — сказал он.
— Я не могу больше ждать.
