Если первую фразу Никос произнес умиротворенно, то последняя ремарка прозвучала для Трейси уничижительно. Трейси поняла, что она обречена выслушивать укоры относительно якобы разгульной молодости.
Никос вел ее к заброшенному каменному одноэтажному строению, стоявшему посреди нескольких акров невозделанной земли, строению, что так напоминало бедный старинный крестьянский дом. Трейси с ужасом подумала: Никос привез ее в места своего детства, и теперь ей не избежать его ворчливых поучений, его повествования о том, как тяжелым трудом он выбился в люди, а она, подобно многим другим детям богатых родителей, растратила лучшие годы жизни на угарное веселье и забавы.
До дома еще нужно было добраться, и тогда Никос, не говоря ни слова, взял ее на руки — а у него в руках уже были их вещи — и понес к дому. Трейси была ошеломлена. Она и без того знала, какой он сильный, но только спустя некоторое время, отчаянно покраснев, отважилась спросить:
— Никос, что ты делаешь? Я не боюсь запачкать туфли, я и сама могу дойти.
Он грозно посмотрел на нее, и она замолкла. Уже у входа в дом он сообщил:
— В этом самом доме моя семья и мои предки жили более сотни лет.
— А как долго в нем жил ты?
— Семнадцать лет. Я родился здесь. Моя мать родила меня в этом самом доме.
— Как давно ты был здесь в последний раз?
— Через неделю после смерти отца я покинул этот дом. Думал, что навсегда. У отца была больная печень. Когда его не стало, я нашел работу в Афинах и больше сюда не возвращался.
— Это очень гнетущие воспоминания, — отозвалась Трейси.
— Пожалуй, — согласился он, внося ее в дом. Пройдя в комнаты, Никос осторожно поставил свою ношу на ноги.
— Моя мама умирала, лежа на этой самой кровати, — проговорил он, отступив к стене.
— От чего она умерла?
— Инфекция. Мама была еще молода.
— Сколько тебе было лет, когда ее не стало?
— Мне двенадцать, а Леону четырнадцать.
— Леону?
— Это мой брат.
— Не знала, что у тебя есть брат, ты не упоминал о нем, и дед ничего не говорил.
— Твой дед знал только то, что я считал нужным ему сообщить.
— И где теперь твой брат?
— Живет в Каламбаке. У него жена и двое детей. Он уехал отсюда тогда же, когда и я, и больше не возвращался.
Она оглядела пол под ногами — старый, в некоторых местах до дыр истершийся линолеум.
— Как часто ты видишься со своим братом?
— Так часто, как позволяет время. Пойдем, я покажу тебе дом.
Никос утверждал, что здесь никто не жил с тех пор, как умер его отец, но кругом была чистота, и отчетливо ощущался запах чистящих средств. Из чего следовало, что кто-то побывал в доме незадолго до них и привел все в порядок.
