— Поля Дьюкса вы знаете? — вдруг без всякого перехода спросил Макферсон, и Гурманов вздрогнул — так резок был этот скачок из области доверительных откровений в область совсем иную, в близкое контрреволюционное подполье. — Конечно, знаете, потому что он упоминает вас в своих отчетах… Это, — глаза англичанина остановились на какой-то точке гурмановского лба, словно с намерением просверлить его кость и посмотреть, что такое под ней скрывается. — Это и хорошо и плохо… Мы совершенно не учимся у большевиков их конспирации! Впрочем, там имеется одна фигура, сумевшая взлететь еще выше, чем Дьюкс… В общем — надо работать, пока нас не обогнали. Скажите, — где ближайший к Питеру пункт вашей сети? Вернее, я хотел сказать — к Кронштадту. Териоки?.. А что там есть? Катера? Ну, это уже нечто… Меня, друг Гурманов, среди всего прочего, живо занимает флот, Балтийский флот… Это — довольно понятно: я же сам морской офицер, как-никак… С тех пор как немцы так смешно прошляпили две сотни кораблей… Чёрт возьми: не мне говорить вам, что значит наличие или отсутствие этой посуды у большевиков! Постойте: из Териок виден Кронштадт? Помнится — чуть-чуть, на самом горизонте. Гм!.. А нельзя ли подобраться к нему как-либо поближе? Оллила? Оллила, Оллила… Кто-то жил там, на даче, года за три до войны… Придется перебраться в Оллила… Кажется, вы хотите что-то спросить у меня?
Аркадий Гурманов заколебался.
— Я, Джон Джонович?.. Эх, не хотел бы я, чтобы вы поняли меня превратно, Джонни!.. Я работаю по этому делу не первый год… Я не был еще Гурмановым и не жил в Петербурге, когда мои письма уже читали… там!.. Я готов беспрекословно слушаться вас… Мои инструкции не противоречат этому, а вы сообщили мне вещи поразительные… Но…
Он снова замолчал, заколебался…
— Слушаю, слушаю вас, Аркадий Веньяминович! — поощрил его молодой человек, похрустывая финским крекером.
— Это — очень деликатный вопрос, Макферсон… Я задаю его вам только потому, что у нас с вами есть нечто совсем иное в прошлом… Теннисный клуб, да… Люся Жерве… Около десятка лет я работал на хозяина и знал, что этот хозяин сидит в Уайт-Холле… В Англии! А вы называете мне имена, места, замыслы… Племянник мистера Лансинга, сам господин Лансинг, господа Хичкок или Гуд?.. Ну! У меня же профессиональная память! Ваш трест создается за океаном! Вы демонстрируете мне карту, составленную в Вашингтоне… Я хочу работать; хорошо, но мне кажется, я имею право узнать, на какую фирму идет моя работа? Разумеется, если это нескромно с моей стороны, я не настаиваю на ответе…
