Попытки найти истоки распространения вампиризма приводят к единственной личности — Каспару Моралесу. Кино, книги и телевидение идеализировали вампиров, и то, что вампиры начали идеализировать самих себя, оказалось лишь вопросом времени.
Безумный романтик, Каспар решил, что не станет убивать своих жертв. Он лишь попьет немножко крови из каждой и уйдет, станет перемещаться из одного города в другой. К тому моменту, когда к нему присоединились другие вампиры — а впоследствии разорвали его на куски, — он успел заразить сотни людей. Новые вампиры, не имевшие понятия, как предотвратить распространение инфекции, заразили тысячи.
Когда первую вспышку болезни зафиксировали в Токио, сведения о ней приняли за журналистскую утку. Но затем пришли аналогичные сообщения из Гонконга и Сан-Франциско. Там вокруг зараженной территории военные построили заграждение.
Так возник первый Город Холодных — Коулдтаун.
По телу Матильды внезапно пробежала дрожь. Она почувствовала, как судороги возникли в мышцах спины и распространились на лицо. Пытаясь их унять, она обхватила себя руками, но они стали сильно дрожать.
— Если ты хочешь, чтобы я тебе помогла, дай мне немного выпить.
— Ты гробишь себя, — сказал Данте, покачав головой.
— Мне правда нужен еще глоток, — настаивала она. — И тогда я буду в порядке.
Данте снова покачал головой:
— Ты должна остановиться. Нельзя напиваться, чтобы уходить от своих проблем. Некоторые так поступают, я знаю. Подобный сюжет — киноклассика, но я не думал, что тебе настолько присуще лелеять собственный злой рок.
Она начала смеяться.
— Ты ничего не понимаешь. Когда я напиваюсь, у меня пропадает жажда крови. Смерть — единственное, что позволит мне оставаться человеком.
— Что-о?! — Он смотрел на Матильду так, словно не мог уловить смысл сказанного.
— Давай я все тебе растолкую: если ты сейчас не дашь мне немного выпить, я начну кусаться.
— Ах вот оно как! — Данте нащупал свой бумажник. — Да, хорошо.
Матильда истратила всю наличность, прихваченную из дому, в первые же несколько недель. Поэтому прошло уже немало времени, с тех пор как она могла дать денег какому-нибудь бомжу, чтобы тот пошел в винный магазин и купил ей водки.
В ближайшем темном переулке она с благодарностью отхлебнула из бутылки, которую ей дал Данте.
Несколько мгновений спустя из ее желудка вверх стало распространяться тепло и во рту появилось ощущение, будто он заполнен наркотиком и новокаином.
— Ты в порядке? — спросил Данте
