Он повернулся, пройдя полкоридора.
— Вы хотите что-нибудь добавить, мисс Клеменджер?
— Если у вас найдется еще одна минута…
Он взглянул на нее, потом посмотрел на часы.
— Пожалуйста, — попросила она.
Наконец Доменик пожал плечами в знак согласия. Опал привела его обратно в кабинет и закрыла дверь. В ушах у нее шумело так сильно, что она почти ничего не слышала.
— Этот брак… — начала она, облизывая губы, — то есть в том случае, если я соглашусь… полагаю, он был бы браком только по названию?
— Если вы согласитесь, — медленно заговорил он низким голосом с еле уловимым итальянским акцентом, — он будет браком по названию…
Опал выдохнула. С этим она справится. Раздельная жизнь, раздельные комнаты. Она станет заниматься «Клеменджерз» в Австралии, а Доменик — путешествовать по миру. Они будут редко видеть друг друга — об этом она позаботится. На таких условиях Опал примирится с браком. На таких условиях она примирится даже с Домеником.
— И, — добавил он, отвлекая ее от размышлений, — браком в спальне. Вы станете моей женой во всех смыслах этого слова.
Он не может говорить серьезно! Доменик улыбнулся. Судя по его глазам, он не шутил.
Опал лихорадочно пыталась собраться с мыслями, но в голову приходила одна и та же картина: она, обнаженная, в постели Доменика, в его объятиях. И это скоро может стать явью.
Как она могла вообразить, что Доменика устроит фиктивный брак? Разве он не предлагал ей стать его любовницей? Как глупо было надеяться, что Сильваньи не затащит ее в спальню, при том, что у него много женщин и, без сомнения, после свадьбы не изменится ничего. Зачем ему такая, как она, совершенно неопытная? Не то, что его любовницы. Если только для того, чтобы унизить ее еще сильнее.
— У меня не должна возникнуть причина для аннулирования.
Аннулирование. Конечно. Секс должен скрепить контракт. Тогда Опал уже не избавится от Доменика, а он наверняка не окажется в неловком положении. Доменик твердо намерен заставить ее вступить в нежеланный брак, ни больше ни меньше.
Опал глубоко вздохнула и попыталась прочистить пересохшее горло, но ничего не вышло. Во рту не осталось ни капли влаги. Она испарилась, так же как ее надежда.
— Я согласна на ваши условия, — наконец сказала она срывающимся шепотом. — Я выйду за вас замуж.
