Закончив разговаривать с соседом, Тагир обнял жену за талию и прижал к себе.
— У меня есть для тебя сюрприз, — сказал он.
Пальцы Морган коснулась ожерелья у нее на шее, которое означало, что она принадлежит ему.
— Ты и так уже много мне дал.
— Думаю, тебя это обрадует, — улыбнулся он. — Я договорился насчет визита твоей сестры и ее семьи. Они приедут сюда в конце декабря, на ваше Рождество, и останутся на месяц.
Морган часто заморгала.
— Ты шутишь?
Взяв ее руку в свою, он поднес ее к губам.
— Твоя сестра пришла в восторг от новостей.
— Ты серьезно? — Не веря своим ушам, она покачала головой. — Ты, правда, разговаривал с Теган?
— Не я, Камил, — поправил ее он. — Благодари его.
— Нет, — сказала Морган, чувствуя, как ее переполняет счастье. — Здесь ничто не делается без твоего указания. Это все ты сделал. Спасибо тебе! — выкрикнула она, обнимая его за шею. — Спасибо! Спасибо!
Муж сделал это для нее! Сделал это, потому что хотел, чтобы она была счастлива. Может, подумала Морган, почувствовав его губы на своих губах, пришло время поверить, что он ею дорожит — ну хотя бы немного. Что она действительно запала ему в душу с первого взгляда. Что уже тогда он почувствовал связь между ними.
А может… Может, пришло время поверить в то, что она его любит? Еще до того, как он сообщил ей хорошую новость, она это знала. Она любила Тагира всем сердцем и разлюбит его не раньше, чем перестанет дышать. Он стал ее частью. Частью, без которой она не сможет жить.
После четырех дней воздержания, воздух между ними буквально искрился.
Морган сама прервала поцелуй. Ее дыхание было прерывистым так же, как и его.
— Займись со мной любовью, — прошептала она. — Займись со мной любовью сегодня ночью.
— Я не поеду с тобой.
Это было в день окончания празднеств. Сапфи, Халед и остальные гости собирались уезжать. Солнце высоко стояло в небе, когда две женщины неспешно прогуливались по аллее рядом с дворцом. Воздух был наполнен ароматами спелых цитрусовых плодов.
Повернувшись, Сапфи посмотрела на подругу.
Ее голубые глаза сияли, шелковая абайя колыхалась на ветру.
— Это то, о чем я подумала?
Морган широко улыбнулась. Сегодня она весь день улыбалась.
— Я, правда, не могу припомнить, когда была счастливее, чем сейчас.
И это была правда. Каким-то образом, размеренный жизненный уклад пустынного царства, раскрепостил ее и превратил из застегнутой на все пуговицы офисной сотрудницы в свободную женщину с развевающимися на ветру волосами. И она знала, что обязана этим Тагиру.
