Она уже суетилась по квартире. На белый свет, непонятно откуда, были из-влечены две удочки, медный котелок, маленький топорик, коробочка с крючками и грузилами.
— Андрей! — крикнула она ему из кухни. — Принеси, пожалуйста, из спальни старое покрывало! Оно на стуле висит, в углу!
Он зашел в спальню, взял покрывало, и тут увидел гитару, стоящую за пла-тельным шкафом.
Андрей провел рукой по струнам.
— Тебя только за смертью посылать!.. — заглянула в спальню девушка.
— Ты что, играешь?
— Немножко! Это папа играл… Вообще-то и мама немного умеет. А я на пиа-нино училась. Но его в прошлом году продать пришлось. Жалко, а что поделаешь!
Юноша взял несколько аккордов, и гитара грустно запела.
— Ой! Ты умеешь играть!
— Я на шестиструнке учился! А до этого на аккордеоне два года в музыкальной школе… В принципе — можно перенастроить.
— Значит — возьмем ее с собой!.. Ну, вроде все собрала!.. Переодеваемся и в путь!..
12
В костре весело потрескивали дрова, а в висящем над огнем котелке уже на-чинала закипать вода. Андрей подкинул еще пару полешек, и направился к Лене, чистящей на берегу озера рыбу.
Место действительно было восхитительное, и, что самое главное, всего в по-лучасе ходьбы от города. Несколько небольших, соединяющихся между собой во-доемов, через которые протекала небольшая, довольно чистая речушка шириной всего метров пять, изобиловали рыбой. За неполный час они с Леной поймали с килограмм окуней, да пару приличных, граммов по триста каждый, карпов.
Лагерь они разбили метрах в пяти от воды, на пригорке, рядом со старой, склонившейся над водоемом плакучей ивой. Справа располагался небольшой пес-чаный пляж, окаймленный с двух сторон зарослями кустарника. На противополож-ном берегу, метрах в тридцати от ребят, подходя почти к самой кромке воды, густой стеной стоял лес.
Вечер был теплый, безветренный. Редкие облачка, словно белые кляксы, еле-еле ползли по небу.
— Вода закипела! — сказал Андрей. — Можешь закидывать.
— Закинь ты, а я пока картошку сполосну!
— Ты картошечки немного оставь, в костре запечем! — попросил он, опуская рыбьи тушки в кипящую воду.
— Обязательно! Мы всегда так делали…
Да! Стоило, конечно, провалиться в прошлое на шесть десятилетий, чтобы ва-рить уху на берегу прозрачной речушки в обществе симпатичной девчонки, которая в нашем времени годилась бы ему в бабушки, если не в прабабушки! Где она, кем стала? В двухтысячном ей бы было — семьдесят пять… Жива она, или нет? Может, живет где-нибудь, едва сводя концы с концами от пенсии до пенсии, а может, еще тогда сгинула в огненном вихре войны?.. Войны… Почему же изменена история?.. Что все-таки произошло?
