Она остановилась и её передёрнуло.
— Вы просто свиньи!
Юра не ответил. Юля была права.
В дверь позвонили, и Юра пошёл открывать дверь.
— Малышка, твоя злость вполне оправдана. Но обещай не злиться сейчас ещё больше.
Он открыл дверь и в гостиную вошёл Сева.
Юля не чувствовала ни радости от того, что он жив, ни удивления от того, что он оказывается в Питере. Она чувствовала всепоглощающую злость на человека, который лишил её подругу жизни. Потому что Лининой жизнью был он.
Сева вошёл в гостиную, отрывисто кивнул Юле и пожал руку Юрию.
— Вижу, что Юля в курсе, — хмыкнул он.
Юля сложила руки на груди и холодно посмотрела на Севу.
— Но это «в курсе» меня совсем не радует, — процедила она. И добавила, обращаясь к мужу нарочито елейным голосом, — Милый, не нальёшь нашему заморскому гостю выпить? Думаю, ему пригодится подкрепление сегодня.
Юра кивнул, и они с Севой отправились к бару.
Юля быстро схватила пухлый конверт и письмо и сунула всё под диванную подушку. Пусть полежит там, до поры, до времени.
Сама девушка села на диван, ожидая, пока мужчины вернутся с выпивкой.
— Малышка, ты что-то будешь? — спросил Юра от бара.
— Нет, дорогой. Боюсь, тогда состояние аффекта может наступить гораздо быстрее, а сейчас мне нужно много времени.
Подошёл Сева, и Юля указала ему на диванчик напротив кивком головы. Юра собрался было устроиться рядом с женой, но Юля повернулась к нему.
— Дорогой, несомненно, ты бы хотел послушать ещё ласковых слов от меня, но мне кажется, Илюша может вот-вот проснуться.
Юра с непониманием посмотрел на жену.
— Но он ведь только-толь…
Он не договорил, потому что Юля смерила его гневным взглядом и кивнула в сторону лестницы наверх.
— Да, хорошо, пойду, укачаю Илюшу. — ответил он.
Сева смотрел на эту сцену, подняв бровь, со смесью интереса и некоторого превосходства.
Юра ушёл наверх, а Сева вопросительно уставился на Юлю.
Юля возмущённо фыркнула. Ничего. Она сейчас сотрёт это выражение с его лица.
Она откинулась на подушки и уставилась на этого холодного и надменного человека, пытаясь разглядеть в нём того открытого и весёлого парня, которым он был три года назад. И не увидела ни одной чёрточки от того, кем он был тогда.
Она даже подумала, что, наверное, не стоит рассказывать ему обо всём. Но Лина любила его, любила всё это время и она имеет право на реабилитацию в его глазах. Не для него. А для того, чтобы Лина не выглядела в его глазах шлюхой, продавшей свою любовь за четыреста тысяч долларов.
