Настала пора Андрею хмурить брови.
— Быстро? Но ты говорил, что вы шесть лет вместе? Разве это быстро?
Сергей выдохнул и коротко рассмеялся. Потом вдруг посерьёзнел и внимательно взглянул на Андрея.
— Наташа и тебе сказала, что мы собираемся пожениться, так?
Андрей кивнул.
— Да, именно с этим я тебя и поздравляю. — Напомнил он ему.
— Да, вот только невеста — не Наташа, — признался Сергей.
Андрей дёрнулся и сделал шаг к Сергею.
— Не Нетти? — прошептал он, не веря своим ушам, — Но как такое может быть?
Серёжа потёр лицо рукой и присел за стол.
— Это долгая история, но я не женюсь на Наташе. Мы расстались с ней 3 января, сразу по приезде.
Андрей снова нахмурился, боясь поверить, боясь впустить в свою жизнь мысль, что теперь всё изменится и ему самому придётся вот-вот брать на себя важнейшее решение.
— Так кто же невеста? Лена? — спросил он, хотя это и так было очевидно.
Он понял это ещё в «Игоре», а его маленькая Нетти — нет.
Сергей не ответил, только кивнул.
Андрей пытался сдержать улыбку и не мог.
Он всё уже решил. Вот сейчас, в эту самую секунду.
Да нет! Он решил давно. Тогда, когда первый раз взглянул в колдовские глаза этого лохматого чуда, которое открыло ему дверь утром первого января.
— Спасибо, Сергей, — серьёзно проговорил он и вышел из кабинета.
Туся вяло ковырялась в тарелке с овсянкой, которую мама впихивала в неё каждое утро. Есть опять не хотелось, как впрочем, каждый день на протяжении последних двух недель.
Первую неделю Тусю посещали самые разные мысли и чувства.
Сначала ей казалось, что всё, что с ней произошло — плод её фантазии, что вот-вот этот кошмар закончится, и она проснётся в своей старой жизни, со старым укладом.
Потом её всю охватывала жалость к самой себе.
Ей было так жаль себя, что она беззвучно рыдала в подушку целыми днями, повторяя про себя:
— За что? За что?
Жалость сменялась ступором, когда слёзы высыхали, и Туся начинала считать на потолке трещинки. Потом снова приходило неверие, потом — жалость. И так по кругу.
Когда Туся решила, что пора выбираться из этого ада, в который, по сути, она сама себя и загнала, на календаре было уже 10 января.
И вот она пытается прийти в себя уже шестой день, но попытки какие-то жалкие.
Иногда всё так же накатывает жалость, и нужно сжать зубы и сказать себе, что жизнь продолжается, и вынырнуть из этого омута, глотнуть кислорода, побарахтаться наверху, потому что знаешь: тебя снова потянет вниз, и снова будет не хватать воздуха и снова будешь сцеплять зубы и плыть наверх, к свету, к глотку воздуха…
