Тащу этот кокон из одеяла и простыней в массивный платяной шкаф. Засовываю внутрь. Закрываю дверцу. Ставлю перед шкафом тяжелый комод. Подпираю комод кроватью. Кровать — письменным столом. Баррикада весом пятьсот фунтов. Даже если эта тварь сумеет выбраться из кокона, наружу ей не пробиться.
Выключаю джаз. Мажу левое запястье кровью и сдираю наручники — они падают на пол. Стою. Сердце колотится. Грудь ходит ходуном. Гляжу в зеркало на себя голого. Кровавое месиво.
Первая мысль — схватить одежду и бежать. Пока Райли не выбралась из шкафа. Или пока не вернулся ее папа. Если у нее есть папа. Если у нее когда-нибудь был папа. Если она вообще она. Я не знаю, с чем дрался, но понимаю, что под известные классификации оно не подпадает.
Промываю раны, заклеиваю пластырем. Ищу одежду. Райли не положила ее в стиральную машину. Свалила на пол в кухне. Стирать ее было ни к чему. Райли знала, что одежда мне не понадобится.
Одеваюсь. Приятно снова быть одетым. Теперь бежать? Нет. Потому что она из их мира. Кто бы они ни были. Поэтому здесь может найтись объяснение происходящему.
Долго я здесь не пробуду. Не исключено, что каждая секунда в этом пентхаусе чревата опасностью. Но я хочу осмотреться. Жажда знаний перевешивает желание свалить отсюда куда подальше.
Обыскиваю квартиру — одну комнату за другой. Вообще ничего. Никаких личных вещей. По большей части муляжи. Будто киношные декорации.
Ловушка. Это ловушка, которую устроили, чтобы тебя заманить. Эта тварь ждала тебя у реки — вдруг ты появишься. Паучиха, которая плетет паутину для крайне предсказуемой мухи. И ты влетел прямо в эту паутину. Ах, хорошенькая девушка, я ей нравлюсь, пойду-ка я к ней домой. Идиотизм какой-то. Знаешь, Джек, если тебе не удастся в ближайшем же будущем резко поумнеть, ты не жилец.
Вот что плохо. Кто бы ни были те люди, которые за тобой охотятся, что бы ни происходило, они могут предсказывать твое поведение. У них неограниченные возможности. Они ребята творческие. Они знают твой мир досконально, до «Рибок-клубов» и фондовых опционов, а ты не знаешь даже, откуда, черт побери, они взялись.
Они могут вертеть тобой как хотят, хоть совсем наизнанку вывернуть. Эта тварь совершенно тебя покорила, просто спросив, не маньяк ли ты случайно. Она притворилась, будто побаивается тебя, чтобы ты ее саму ни в чем не заподозрил. Дьявольски умно. Джек, такой противник тебе не по зубам.
Но когда она окончательно заманила тебя в паутину, то, наверное, говорила правду. И звучала эта правда очень странно.
