— Трудно поверить, чтобы он доверял кому-то настолько, чтоб дарить ключи к местонахождению Инструмента Мастера.
— Он и не доверял. Он собирался вернуться и забрать череп: то ли планировал его использовать, то ли хотел перепрятать понадежнее, но неожиданно умер и не смог осуществить задуманного.
— Он утонул, — прошептала Кэсси, вертя между пальцев прямоугольный лоскуток бумаги, на котором печатными буквами значилось: «Колония Массачусетского Залива. 8 долларов». Милостивый Боже, у нее в руках были деньги, деньги семнадцатого века.
— Постой, ты уже это говорила, — произнесла Диана, задумчиво вглядываясь в подругу. — Я тогда еще удивилась, подумала, откуда ты знаешь.
— Как откуда?! Наверное, услышала от кого-нибудь, — Кэсси силилась вспомнить. — Может, от Мелани?
— Ты не могла этого услышать от Мелани. И ни от кого другого, милая, потому что никому из нас это не известно. Ты первая предположила, что Черный Джон погиб в океане.
— Но… — В полной растерянности Кэсси исследовала уголки собственного мозга, пытаясь установить, откуда же взялась эта версия. — Но откуда же… — И вдруг ее осенило: — Из снов, — пролепетала она, в ужасе отползая к спинке кровати. — Боже мой, Диана, он мне снится! Мне снилось, что я тону, что я на корабле, который идет под воду. Но это была не я, это был он — Черный Джон.
— Кэсси, — Диана подошла и села рядом, — ты уверена, что это был он?
— Да. Потому что сегодня это случилось опять, и именно когда я увидела его на кладбище. Я заглянула в его глаза… и сразу же начала падать. Тонуть. Я с головой ушла в соленую ледяную воду: я даже вкус ее запомнила.
Диана положила руку на тяжело вздымающиеся плечи подруги:
— Обещай мне больше об этом не думать, договорились?
— Ты не волнуйся, я в порядке, — прошептала Кэсси. — Я просто не понимаю, зачем ему это? Зачем он входит в мои сны? Зачем внедряется в мой мозг? Он хочет меня убить таким изощренным способом?
— Не знаю, — ответила Диана неуверенно. — Кэсси, я тебе уже говорила, ты не обязана оставаться в Нью-Салеме…
— В том-то и дело, что обязана. — Кэсси вспомнила о последних словах бабушки; они эхом отозвались в ее голове: «В темноте нет ничего пугающего, если смотреть на нее без страха».
Океан ее сна был темен, темен, как подводное царство в полночный час, и холоден, как гематит. «Но я не стану пугаться его, — решила Кэсси. — Я отказываюсь от страха. Отказываюсь». Она отбросила страх и тут же ощутила, как внутренняя дрожь стала медленно стихать.
