Что это? Чудится мне теперь его доброта и приветливость после всего того, что рассказывала Вера, как прежде мерещилась во всем его сухость и черствость, или он, на самом деле, иначе смотрит сегодня? Не знаю, но мне становится еще веселее и так приятно! Ему понравилось! А что хотел он возразить? Интересно. В каком отношении можно не согласиться? Неужели же y меня, действительно, есть хоть малюсенькая способность писать? Ведь это же не кто-нибудь, a Светлов похвалил, уж он-то понимает, он, который, как говорят, не сегодня - завтра сдаст свой профессорский экзамен.
Перед следующим уроком, гигиеной, я с наслаждением помогаю Пыльневой в ее, - не знаю, впрочем, особенно ли плодотворной, - работе. Дело в том, что y Иры сразу установились натянутые отношения с гигиеной и с представительницей ее, нашей докторшей Ольгой Петровной; благодаря этому, Ира считает «своей приятной обязанностью», - как выражается Дмитрий Николаевич, постоянно устраивать ей какие-нибудь неприятности. Сегодняшний очередной номер: привесить скелету руки на место ног и ноги на место рук. Вот он, бедный, стоит в самой недоступной для живого человека позе: ступни ног почти свешиваются к ладоням рук, - одним словом, бери ноги в руки и марш.
«Штучка» возымела действие: Ольга Петровна доведена до «белого каления», a Ирин непорочно-святой вид и безмятежный взор выражают ее полную нравственную удовлетворенность. Дежурная водворяет по местам конечности скелета, и урок начинается.
Веселая, радостная отправлялась я в этот день к Смирновым, по установившемуся обыкновению со всякой питательной и укрепительной всячиной, ежедневно посылаемой мамочкой Вере. Я шла поделиться с ней известием, что все почти готово, спутница найдена, так что через два, три дня можно двинуться в путь. Но едва переступила я порог комнаты, как всякое оживление мигом слетело с меня. Вся бледная, казалось, без кровинки в лице, вытянувшись на спине и закрыв глаза, лежала Вера; рядом совсем убитая, словно застывшая, сидела жалкая, согбенная фигура ее отца. При моем приближении он встал, a веки Веры, приподнявшияся на мгновение, снова замкнулись.
- Ей хуже? - со страхом спросила я.
Он только безмолвно, утвердительно кивнул головой.
- Но что такое? Доктор был? Нет? Так надо послать скорей, сейчас. Впрочем, нет, погодите, я нашего, нашего всегдашнего доктора приведу, он такой хороший, он непременно поможет, - суетилась я.
Смирнов, убитый, продолжал безмолвно стоять.
