— Они были твоими друзьями?
— Друзьями? Вряд ли это слово подходит. Скорее уж братьями, с которыми могут сложиться и непростые отношения, но быть твоими братьями они при этом не перестают.
— На их брата ты не очень-то похож… Вы — группировка, что ли, какая-то?
— Ты так молода, а взгляды на жизнь уже закоснели в пределах круга интересов. Это скверно, но свойственно людям. Останови здесь, я выйду.
— Ну уж нет, я сказала, что мы едем в прокуратуру!
Он снова улыбнулся, чуть грустно и снисходительно. Глаза стали строже, мягкость и тепло пропали.
— Принимать доброту за слабость — тоже не самая лучшая черта людей, хотя и весьма распространенная. Я не поеду с тобой в прокуратуру, прими это как данность и просто высади меня.
Вера уставилась на дорогу. В его голосе не было тех повелительных ноток, что у блондина со странным именем Нокс, не было в нем и угрожающей стали, но она решила остановиться, и это было только ее решение. Колеса хлюпнули в придорожной грязи.
— Я не смогу, — проговорила Вера, уставившись на лениво шуршащие по стеклу дворники, — не смогу забыть. А ты — ответ на все вопросы. Если ты сейчас уйдешь, я так ничего и не узнаю. А я должна. Это моя работа.
Брюнет вновь смотрел в окно.
— И это очень хорошо, что не узнаешь. В первую очередь — для тебя.
Он открыл дверь.
— Подожди. Скажи хотя бы про того убийцу. Он тоже один из вас? Тоже ваш… «брат»?
— Нет. Он чужой. Я постараюсь сделать так, чтобы о нем никто больше не услышал. Удачи.
Он вышел из машины и зашагал в противоположном направлении.
Вера надавила на педаль газа.
Когда она подрулила к прокуратуре, та шумела, как лежбище тюленей. У крыльца в полном беспорядке стояли машины, среди которых попадались и дорогие экземпляры, а это означало, что пожаловало начальство.
Прокурор уже ждал в дверях.
— Валерий Федорович… — пробормотала Вера, выходя из машины.
— Ко мне в кабинет, — рявкнул Егоров, зашагав прочь.
Девушка побрела следом.
— Вы мне объясните… — бросил прокурор, оглянувшись, но тут же остановился. — Бог ты мой! Эй, кто-нибудь, бинты сюда и что там еще у нас есть! И «скорую» вызовите!
— Валерий Федорович? — не поняла Вера, но затем посмотрела на себя и только тут заметила, что ее джемпер на груди красен от крови. Она притронулась к ране на горле и вздрогнула от боли.
Прокурор подскочил к ней:
— Как ты себя чувствуешь?
— Не знаю… более-менее… Что там? Серьезное что-то?
— Не волнуйся. — Прокурор принял у кого-то бинт, смочил его перекисью водорода и осторожно промокнул рану. — Царапина. Но ты бледная совсем. Опять же — шея… Эй, ну чего там со «скорой»?!
