Если в лабиринт посадить крысу и награждать ее едой за поиски выхода, то научится она чему-нибудь или просто изменит свое поведение? Есть ли четкая грань между дрессировкой и обучением?
Исследователи могут и не заметить различия. В конце концов бюрократия от образования столь давно и прочно связана с теориями поведения, что нет ничего удивительного в том, что она не видит особых различий между дрессировкой и обучением, между крысой и ребенком.
Оперативное кондиционирование и эффективные модели образования, способные обучать кого угодно, независимо от наличия или отсутствия интереса, – вот то великолепие нового мира, которое встретило поколение демографического взрыва. Примером абсурдности столь механистического, холодно-рационального подхода к человеку была идея воспитания грудных младенцев в специально продуманных ящиках, которые реагировали бы на нужды ребенка таким образом, чтобы постепенно изменять их, формируя потребности и характер.
Этот образ мышления оказал весьма глубокое воздействие на педагогические концепции. Если человека можно разложить на поведенческие компоненты, а поведением манипулировать, изменяя его в полезном направлении, то особой разницы между дрессировкой и обучением нет. Для социального инженера такая система просто идеальна. Тогда и цель образования становится предельно ясной: из сырого материала, каким являются малые дети, создавать приличных граждан с высокой производительностью труда.
На деле же, однако, объектом манипуляций не хочет быть никто. Этого не любят ни крысы, ни дети. Непокорные крысы не придумали ничего лучшего, как сбегать при малейшей возможности и размножаться в геометрической прогрессии. Ну а дети – именно потому, что по своей природе они великолепные ученики, наделенные огромными творческими способностями и душой, – изобретают самые разнообразные способы избегать педагогической обработки.
Они бунтуют, отвлекаются, не делают того, что от них ожидают, но ошарашивают чем-нибудь сверх ожидания, увиливают, уходят в сторону и т. д. и т. п. Школы принялись выявлять подобные реакции и на каждую из них отвечать соответствующей программой, курсом лечения, наказанием, наградой. В конце концов культура школьной системы превратилась в неудобоваримую мешанину противоречивых намерений. Уже не ясно, кто кого воспитывает. Понятно лишь, что порочна основа, на которой все строится. Хуже того, система образования все меньше и меньше отвечает требованиям жизни.
