Наконец Дита сбилась и замолчала. Неужели она сделал что-то не так? Ошиблась с датой?
Или шарики его оскорбили?
— Что-то случилось? — неуверенно спросила она.
— Отчего же, все просто отлично, — бесцветно ответил он, но глаза стремительно поглощало безумство. Оно словно вырывалось из глазниц длинными языками мертвого пламени. У
Диты мурашки по спине от страха поползли. — У меня день рождение и я хочу получить свой презент.
— Я подар…
— Я сам решу, каким будет презент, — он вдруг оказался вплотную. Развернул ее и толкнул к дивану.
Дита не сопротивлялась. Он задрал платье, стянул трусики и толкнул так, чтобы она легла животом на диван, оставаясь коленями на полу. Дита и сама была не против секса, даже наоборот, но ее удивила, почему он вдруг делает это так резко… Она же и так не сопротивляется! А ужин? Что случилось?
За спиной стукнул ящик тумбочки под телевизором, почти сразу звук расстегиваемой молнии, уже привычный.
— Вас…
— Заткнись.
Слишком холодный тон, от которого сердце барабанит как бешеное. Весь остаток хорошего настроения как рукой сняло. Осталось сильное недоумение — что происходит. Почему?
Потом она почувствовала его руку, которая раздвигала ягодицы и что-то холодное в районе ануса. Он мазал его кремом. И неожиданно поняла.
— Подожди! Не надо.
— Еще слово — заткну сам.
Дита вначале не верила. Потом стало больно — он надавил головкой на задний проход и одним движением вогнал ее внутрь. Дита охнула от боли и страха. Хорошо, что он пока остановился. Она старалась расслабиться, потому что больше сделать было ничего нельзя.
Неожиданно он снова толкнул, продвигаясь дальше, она снова вскрикнула. Сильно прикусила губу.
— Мне больно, — еле слышно прошептала.
В плечо на секунду вдруг сильно вцепились его зубы.
— Не мои проблемы, — спокойно заявил Васлав.
Правда потом одна его рука опустилась с живота к клитору и привычно начала поглаживать.
Но стоило расслабиться, как он начинал двигаться дальше и снова становилось больно.
Постепенно ей все-таки удалось расслабиться настолько, что вместо боли остались только неприятные ощущения. Теперь Васлав переключился на собственное удовольствие, держа за бедра и не столько выходя, сколько просто сильно толкаясь. Дита изо всех сил сдерживала стоны, боясь, что он рассердиться и будет хуже.
Когда он кончил, сжимая бедра по привычке сильно, так что, похоже, даже синяки останутся, то сразу поднялся. Широко размахнувшись, ударил ладонью по ее ягодицам. Дита с трудом удержала крик.
