— Разве? — притворно удивился Чонки-лао.
Имия Лехх развалился в кресле, предчувствуя интересную беседу:
— О том, каким же образом «блеф» о самозаводах влияет на опоздание многостороннего?
Он явно рисовался. Чонки-лао получил от этого вполне понятное удовольствие.
— Э-э-э, нет ничего проще, чем ответить на такой вопрос, — произнес Чонки-лао, прищурившись и поощряя Имию в его манере вести разговор. — Однако прежде чем сказать тебе о столь очевидных вещах, хотелось бы сначала узнать: неужели опоздание Око-лонга волнует тебя больше, чем новость, которую я сообщил?
— Конечно, — без заминки ответил Имия Лехх. — Во-первых, наш разговор начался как раз с опоздания Око. Вернее, с того, что он задерживается. Во-вторых, — Имия продолжал «раскручиваться», — твой вопрос, дорогой Чонки, является не совсем понятным. Видимо, ты забыл, что я хочу есть. Вот почему меня больше волнует, где наш Око, чем где его самозаводы.
— Почему только его? — выдохнул Солли-рок.
— Потрясающе! — воскликнул Имия Лехх. — Неужели ты, Сол, считаешь, что они твои? Или, может быть, наши?
Чонки-лао наслаждался. До чего же вертляв был этот Имия Лехх! Во всяком случае, такой принцип в беседах не мог ему не нравиться.
— Имия, подумай, что ты такое говоришь? — захлебываясь от волнения, выдавил Солли-рок, не понимая любителя все переиначивать. — Если ты шутишь, то сейчас это не к месту.
— А что, собственно, произошло? — парировал Имия, улыбнувшись. — Я не вижу ничего такого, из-за чего нам расстраиваться… Кстати, этот зал уже по крайней мере раз пять перестроился, настраиваясь на наши ауры. И все мы знаем, что такие духовные валлы — не плод нашей фантазии, не игра воображения, а исполнительная клеть самозаводов, результат их собственной деятельности, в которой не участвует человек.
— Стоит ли говорить об этом…
— Разумеется. Ведь так было вчера, есть сегодня и будет завтра. Так будет всегда. Во всяком случае, должно быть, — не растерялся Имия, как обычно. — Разве это не является доказательством нашего благополучия? Есть самозаводы или нет их — главное не это. Главное то, что вся их чертовски непонятная система работает на нас и для нас.
— Ты уверен? — перебил его Чонки-лао. Глаза его были закрыты. На губах играла улыбка.
Имия не понял, шутит Чонки или нет. Но тут же сказал:
— Неуверенного — обгоняй…
Именно за такие «вывернутые» взгляды и обожал Чонки-лао болтуна Имию. Но болтун не просто болтал. Это походило на зеркала, расставленные под разными углами. Одна и та же мысль, будучи подхваченной Имией, как бы многократно отражалась в них и всегда приобретала множество оттенков, нюансов, тонкостей. Имия умел рассматривать суть вещей с самых разных сторон. То был дар природы.
