— Око-лонг просил вас связаться с ним в конце рабочего дня, — осмелился Булиде.
— Я скоро буду, — бросил Сутто, даже не оглянувшись, и взял Эллею под руку.
Секретарь проводил их нервным взглядом. Он был еще молод. Ему многое прощалось.
По дороге Бруинг передумал, и они с Эллеей поехали к нему домой. Выйдя из негоката, Сутто подошел к воротам и отворил тяжелые створки. Эллея прошла вперед. И вдруг она вскрикнула. Бруинг бегом бросился к ней.
Несмотря на раннюю осень, в саду терпко пахло дармином. Это были любимые цветы Эллеи. Недавно прошел дождь, и на листьях сверкали серебряные капли.
Лле стояла посреди дорожки, посыпанной бутеральной крошкой. У ее ног лежал человек. Сутто подошел ближе, перевернул человека на спину. Это был Летящий. Тайф Ломи.
— Бру, он мертв! — воскликнула Лле.
— Дедушка, почему мы остановились?
— Что-то случилось, внучек.
— С тобой?
— Нет, не со мной.
— А с кем?
— Не шуми. Тут кто-то есть.
— А кто? Одинокий Охотник?
— Нет, внучек.
— Ласточкин Глаз?
— Хорошо бы…
— Неужели Фильтрующий Истребитель?
— Ишь чего захотел! Тогда бы нам отсюда самим вовек не выбраться!
— Дедушка, мы что, заблудились?
— Да как тебе сказать, внучек. Это ежели с какой стороны посмотреть…
— А мы не погибнем?
— Люди никогда не погибают, малыш. Разве ты забыл?
— Забыл? Нет.
— И чему тебя только в школе учили!
— Чему надо, тому и учили. Это ведь такая ерунда!
— Конечно, ерунда. Но знать надо.
— Дед, а дед!
— Чего еще?
— А ты сговорчивый. Не то что дедушка Брюс.
— Мы разные, внуча. Но желаем тебе только добра.
— Это я знаю. А что такое добро?
— Вот будут у тебя внуки, тогда сам поймешь.
— А что, у меня тоже будут внуки?
— Ты как думал?
— Никак.
— Никак? А кем ты будешь, когда вырастешь?
— Никем.
— Это не дело. У каждого должно быть свое место в жизни.
— Я давно решил: буду как ты, Целителем.
— Целителем? Надо, чтобы люди в тебя поверили. И не только земляне.
— Дед, а ты что, для всех Целитель?
— Для всех.
— Для всех-всех-всех?..
— Иначе нельзя. Тише ты!..
— Я тебе мешаю?
— Не очень.
— Так кто же там?
— Где, внучек?
— В канале.
— Там был чей-то пространствер. Поэтому надо подождать. Сейчас космовать нельзя.
— А ты его знаешь?
— Кого?
— Этого дядю.
— Какого дядю?
— Который сидел в пространствере.
— Так ты видел?
— Конечно. Ты же материализовал его.
— А потом?
— А потом он исчез.
— Так ты и это видел?
— Я же глазастый, дедуля! Ты научил.
— Ну-ну. Может, ты видел, куда он делся?
— Нет. Ты что, потерял его?
— Не совсем. Во всяком случае, не навсегда. Люди не теряются навсегда. Это противоречит здравому смыслу.
