— А в спортивном центре? Среди парней в инвалидных креслах или с какими-либо увечьями?
— Я никого из них не знаю… но вы можете спросить в центре…
— Хорошо. Нельзя ли взглянуть на ее комнату?
Миссис Хилл поморгала, но все же повела меня за собой. Спальня Тины производила такое же впечатление неправильности, как и весь дом, но по другим причинам. Если не считать новенькой настольной сетевой панели фирмы «Кэнон», книг и компакт-дисков на полках — естественно, низких, — а также одежды в стенной нише, комната казалась застывшей во времени, словно здесь годами ничего не трогали. На секунду я даже усомнился — не умерла ли Тина Хилл еще в 2003 году? Я осмотрел стол и включил компьютер.
— Вы давно в последний раз фотографировали Тину?
— Мы редко фотографируем, — виновато пояснила миссис Хилл и взглянула на полки. — Тут где-то должен быть ее школьный выпускной альбом… ага, вот. — Пока она перелистывала страницы, на экране «Кэнона» появилось окошко с запросом пароля.
— Вы знаете ее компьютерный пароль?
— Что? Нет, не знаю.
Мать протянула мне альбом. Фото Тины было сделано профессионально, но немного суховато, чтобы назвать его эффектным, однако изображало ее как весьма привлекательную молодую особу — даже в тускло-зеленой форме методистского женского колледжа. В глазах поблескивала то ли шаловливость, то ли печаль — в зависимости от того, под каким углом на фотографию падал свет. Как и у прочих выпускников, улыбка была немного неестественной, словно составляла часть школьной формы.
Я снова взглянул на экран и подавил желание выругаться. Наверное, когда люди вели дневники, а адреса записывали в книжечки, детективам жилось полегче. Несколько минут я потратил на изучение полок, а в результате узнал лишь, что моя подопечная изучала французский, испанский, средневековый английский и британские романы конца девятнадцатого и начала двадцатого веков. Ей нравились писатели из Латинской Америки, работающие в духе магического реализма, историческая фэнтези, детективы и истории о вампирах. Музыкальные вкусы столь же эклектичны: в основном классика, кое-что недавнее, но очень мало такого, что заставляет вскочить и танцевать.
Я отослал хозяйку из комнаты, попросив отсканировать фото и отпечатать мне несколько копий, а сам принялся шарить в тех местах, где у девушки могли оказаться тайники. И опять ничего: ни контрацептивов, ни наркотиков, ни денег, ни писем. Возможно, ее жизнь действительно была настолько серой и скучной, как полагали родители — либо все, что представляло для нее ценность, она прихватила с собой, а отсюда следовало: Тина ушла из дома сознательно, никому ничего не сказав, и в ближайшее время возвращаться не собиралась. Возможно, существовал и третий вариант: я ведь не могу мыслить, как девушка-тинейджер.
