— Ну что там?! — крикнул Кольт, и парень, считавший деньги, положил на капот «Мерседеса» кейс.
— Семьдесят пять штук зелени. — Сказал он.
— Расчет. — Нехотя произнёс Кольт, и пнул Бубна ботинком, который всё ещё вонял дерьмом. Бубен простонал.
— Очухался? Вставай!
Бубен встал. В лоб ему уткнулся холодный ствол. Кольт с любопытством посмотрел в глаза Бубна и сказал:
— Вали отсюда, пока я не передумал!
Через пять минут машина Кольта обогнала Бубна, а через десять минут, стоя у закрытого железнодорожного шлагбаума, Бубен слушал рассказ о том, как какой-то «джип» пытался проскочить переезд, и как его снесло товарным составом.
— Вон, тот самый, — говорил водитель автобуса, тыча пальцем на хвост последнего пустого вагона, торчащего напротив шлагбаума. Бубен незаметно нырнул по ту сторону состава. На месте пожарища несколько человек молча собирали разбросанные вывалившиеся из кейса Аркадия доллары.
* * *
— Слушай внимательно, — говорил Бубен Аркадию, — мы, а не Кольт, передадим товар заказчику. Заказчик отслюнивает нам премию. Мы никому ничего не должны. Все довольны. Звено Кольта перед несущимся товарняком оказалось слабым. Кольт — выбывает! Но есть два парня, которым ещё под силу делать добрые дела. Ты же не против того, чтобы делать людям добро? Тем более что это добро хорошо оплачивается.
— Скажи, что ты не придумал всё это!
— Да пойми ты, садовая твоя голова, — настаивал Бубен, — джип Кольта — в кровельное железо превратился. А мне повезло! Я нашёл то, что Кольту поручили передать. И я знаю, где состоится передача и когда.
— Лучше бы ты мой кейс с деньгами отобрал у этих мародёров! — выдохнул Аркадий.
— Сволочь! — Сорвался он на крик, и сильно приложился кулаком, к не успевшему увернуться Бубну. — Иуда! Мало того, что ты меня обокрал, так ты же меня ещё и подставил! Ну, не Иуда?
— Иуда — это ты! Это ты предаёшь родину, наше дело, дружбу, меня… и едешь в свою Палестину! Ну и езжай! Скатертью дорожка! Но ты же не просто уезжаешь: ты продаёшь дорогие моему сердцу реликвии. — Бубен стал загибать пальцы:
— Ты продал нашу с тобой фирму, продал квартиру, дачу, машину… А ведь я много лет, Аркаша, считал их тоже своими…
Бубен повысил голос:
— Но машина, Аркаша, моя! Смотри…
— Сволочь ты! И ворюга. — Устало заключает Аркадий. — Нет, всё же правильно я сделал, что фирму закрыл! С таким как ты нельзя быть в связке. Чуть что, ты режешь обе верёвки! — Аркадий рассмеялся, и смех его был недобрый:
