Небо раскололось от невиданного удара, и его осколки посыпались на землю. Небо просыпалось каменным дождем. На Земле засияли кусочки тверди небесной, на Земле загорелись самоцветы.
В зияющем голубом отверстии, горящем изумрудным и рубиновым огнем, появилось грозное лицо, знакомое писателю.
— Лика! — Не сдержал он возгласа.
— Возьми их, — сказал Херувим, едва лик растаял. И он протянул Сущности кристаллы. — Бери. Эти кристаллы содержат всю информацию о том, что сейчас там произошло. — Ангел глазами показал на небо.
— Это совершеннейшие знания о тебе самой, — качала головой Серафима, удивляясь легкомыслию близнеца, — и они знают, что с тобой сейчас произошло. Что случилось с тобой в тех недосягаемых мирах, где ты являешься Богом.
Серафима снимала с себя браслеты и обереги, надевая их на Сущность. Серафима вооружала сестру Знаниями.
Она снабжала ее оружием, которое работало само по себе, без чьего бы то ни было вмешательства.
— Эти камушки сами знают, кто друг, а кто враг. — Говорила Серафима. И они сами становятся то защитой, то средством нападения. Береги их. На Земле их значение недооценивают, потому и цены им не сложат.
— А как можно оценить собственную слабость и дурь? — Слегка паясничал Архангел, делая вид, что внимательно всматривается в магический кристалл:
— Что это я, богиня, вдруг так саданула по небу?
Серафима отобрала у брата камень и повесила его на шею Сущности.
— Вот так, — сказала она, — на чакру сердца. Теперь ты не голая Сущность. Теперь ты одета, обута, предупреждена и вооружена. — Серафима поцеловала Лику. — С Богом, сестренка.
— С Богом, Танка. — Произнесла Сущность, обретая обличие Лики.
Лика расчувствовалась и даже шмыгнула носом. Она подошла к Архангелу, но он растерялся и начал вдруг говорить высокопарно:
— В огненном свете той силы, врученной тебе, как в награду, в зареве света, ты увидишь, ты поймешь, ты заново переживешь все свои прежние жизни. — Говорил Херувим, поигрывая пылающим мечом. Он немного потоптался на месте, но все же, обнял Сущность, и зачем-то добавил:
— Когда-то я вот этой штукой гнал сюда человечество Адама и Евы. Гнал в сторону Земли. Они избрали Землю для передышки. А оказалось, что навсегда. Знаешь, это и был их ад.
Лика провела ладонью по его небритой щеке и улыбнулась ему.
— Ты добрее, сестренка. Ты вселяешь в древние души Атлантов надежду на возвращение. Надежду — обрести свой Рай. Тот самый небесный Эдем, откуда я их изгонял. И я готов тебе в этом помочь. Ты многое пережила. Но многое тебе предстоит. Ибо кому многое дано, с того много и спросится. И переживешь ты все немедленно, сейчас.
