– Ты как, цел? – хриплый тягучий голос компаньонки прозвучал музыкой для ушей тавеллианца. Награда за его усилия – ее жизнь.
– Да, – губы Лайнуса шевельнулись. Он мог ответить по лоцману, но захотелось услышать свой голос, прозвучавший в темноте, словно шелест опадающей листвы. Дополнительная проверка – слышит себя – значит, барабанные перепонки в порядке, а сотрясение если и есть, то незначительное. Снова почувствовав запах крови, он провел подрагивающими кончиками пальцами по лицу. Нет, на нем крови нет. Досталось только правому бедру, которое он не успел долечить в лазарете базы «Зеро». Кровью пахло от Зайды. Он шагнул к компаньонке, требовательно потянул ее за локоть к себе.
– Посмотри на меня. Так и думал.
Вся левая сторона лица бикаэлки светилась на виртуалке сильнее – висок, скула. На этой планете везение оставило не только Лайнуса. Но могло быть и хуже, докторская утилита ее лоцмана утешала, что повреждения поверхностные. Лишь содрано несколько лоскутов кожи, не считая множества рваных царапин. Это лучше, чем треснувшие ребра, ушибы и сломанная ключица, как случилось при падении челнока. Но тогда, в тот роковой момент, Лайнусу не у кого было забрать жизнь, чтобы поделить ее между остальных, тех, кто ему дорог, поэтому пришлось довериться слепой удаче. Сейчас вышло иначе. Сейчас он смог защитить – Зайду, себя, и нескольких человек сопровождения. Одна жизнь в обмен на несколько. Рациональный расклад. Так что постельный режим никому не потребуется. И это хорошо, отлеживаться здесь негде.
Зайда увидела свое лицо глазами тавеллианца на виртуалке. Локальная сеть между их лоцманами, постоянно поддерживавшая как мысленный обмен, так и визуальную информацию, поступавшую прямо из зрительных нервов обоих, не прервалась ни на секунду даже в момент аварии. И не придала этому значения:
– Наведу красоту, когда вернемся на корабль. За счет Кассида. Давай-ка займемся остальными.
Лайнус и не сомневался в ответе. Он очень хорошо знал характер своей компаньонки, жесткий и решительный, когда это необходимо, отбрасывающий любые несущественные мелочи ради главного.
– Один мертв, – ровно сообщил тавеллианец, оглядывая лежащие на дне туннеля тела. – Остальные живы.
– Надеюсь, не Семик нас покинул?
– Нет, пехотинец.
«Я помог ему уйти, – добавил Лайнус по лоцману, не желая, чтобы его признание услышали чужие уши. – Сломанная шея. Обуза. Госпиталя здесь нет, транспорт тоже накрылся. Избавил всех от необходимости тащить его на руках, а заодно от терзаний по поводу этики и морали.
