— Во дела! — поразился Потапов. — «Советский гегемонизм»! Ну и ну…
— А что такого? — пожал я плечами. — Товарищи идут своим путем.
— Что да, то да. Надо бы товарищам помочь.
— Как именно?
— Ну, допустим, песней. Хорошо пойдет «Гимн коммунистических бригад».
Потапову не надо было влезать в ремни — гармонь на его могучей груди уже висела. Пальцы метнулись к кнопкам, зазвучали отрывистые маршевые аккорды, и под них — наши зычные голоса:
— Бу-дет лю-дям сча-а-а-стье!
Сча-стье на ве-ка!
У со-ве-тской вла-а-а-сти!
Си-ла ве-ли-ка!!!
Агитатор быстро отказался от тщетных попыток нас переорать и лишь неловко переминался с ноги на ногу. Кандидат беспомощно лыбился со своего портрета. Девицы в перчатках и вовсе не знали, что им теперь делать.
— Сегодня мы не на па-ра-де!
Мы к коммуни-зму на пу-ти!
В коммунисти-че-ской бри-га-де!
С нами Ле-е-е-е-нин впереди!!!
Потапов тянул меха так, как ни одному кандидату не снилось растянуть свою белозубую улыбку. Его мокрая штанина подергивалась в такт маршу.
— Мы ве-зде где тру-у-у-дно!
До-рог ка-ждый час!
Тру-до-вы-е бу-у-у-дни!
Пра-здни-ки для нас!!!
Когда гармонь издала заключительный аккорд, молодежь вознаградила нас бурными аплодисментами. Мотоциклист растопырил сразу две козы, а бабушка с клюкой заулыбалась и закланялась. Мы тоже отвечали артистическими поклонами. Тем временем агитационная точка спешно сворачивалась — без единого слова благодарности за поддержку. Агитатор молча демонтировал стенд с портретом и влез в автобус, куда уже попрыгали его стюардессы. Взвыл мотор, машина развернулась, проехала два метра и остановилась — ибо поперек выезда с площадки стояли мы с Потаповым и исполняли «Марш защитников Москвы»:
— Мы не дрогнем в бою
За столицу свою,
Нам родная Москва дорога-а-а-а!
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага!!!
Оксюморонический разгром врага обороной придал нам новых сил. Мы стояли плечом к плечу, с гармонью наперевес, как двадцать восемь панфиловцев, и сдаваться не собирались. На третьем куплете агитатор вылез из машины.
— Простите пожалуйста, — обратился он к нам сквозь песню. — Не могли бы вы нас пропустить?
Гармонь пискнула и умолкла. Потапов сложил на ней руки крест-накрест, свесил кисти вниз — и сделался похож на сфинкса.
— Три загадки! — напыщенно возгласил он. — Если отгадаете, пропустим. Загадка первая: каковы три источника и три составные части марксизма?
— Послушайте, — нервно сказал агитатор. — Нам очень нужно проехать. У нас дела, мы торопимся.
