— Здравия желаю, товарищ майор! — козырнул старший техник-лейтенант. — Мы к вам собираемся, а вы уже здесь…
Вот те раз! Может, это вовсе и не тот капитан, а совсем другой человек? Да нет же, он это, он! Просто повышен в звании. Как-никак со времени его приезда в училище прошло уже почти три месяца. Мы стали лейтенантами, а он — майором. Только еще больше потолстел. Судя по внешности, ни за что не подумаешь, что он — военный летчик. Вон какой увалень — топтыгин! И лицо полное, как бы одутловатое, со здоровым, проступающим сквозь загар, румянцем во всю щеку.
— Здравствуй, — поздоровался майор с дежурным по части. — Здравствуйте, товарищи! — повернулся к нам. — Представляюсь — Филатов. Иван Петрович Филатов, — добавил он и подчеркнул: — Командир эскадрильи. Рад вас видеть в наших краях, как говорится, с приездом. Что, удивлены? — в его глазах теплилась усмешка. — Разве не догадывались, что будете служить в моем подчинении? Ну, ну, не удивляйтесь, мир тесен. Особенно авиационный…
Обескураженные неожиданной встречей, мы отвечали неуверенно, смущенно. А комэск весело балагурил и пожимал нам руки, окидывая каждого приветливым, добрым взглядом.
— Итак, ребятки, за мной — арш! — скомандовал он. — Сначала покажу отведенные вам апартаменты, а потом — на кормежку.
Выходя, Филатов заметил, что у Зубарева в одной руке футляр с баяном, а в другой — чемодан и ловко перехватил у него ручку:
— Давай-ка, братец, подсоблю. Музыку сам неси, а чемоданчик доверь мне.
— Да что вы, товарищ майор! Я сам, — запротестовал Николай.
— А я не за так, — шутливо отозвался комэск. — По весу чую — книги. За услуги дадите почитать. Или домашние пряники? Тоже не откажусь…
Его простота помогла нам побороть смущение. Он угадал: чемодан Зубарева был действительно набит книгами, и Николай польщенно улыбнулся.
— Почитать есть кое-что. Надеюсь, вам понравится.
Майор быстро шагал по припорошенной снегом дорожке. Мы еле поспевали за ним. Грузен, даже вроде бы мешковат, а на ногу легок. Лишь Пономарев не отставал от него и все что-то порывался сказать, то с разгона наступая Филатову на пятки, то бесцеремонно обгоняя его и заглядывая в глаза. Вести себя со старшим по званию ему, конечно, следовало бы более осмотрительно, но такая уж у него мальчишеская привычка: с кем бы ни шел — норовит забежать вперед. Утренняя дымка постепенно редела, небо мало-помалу прояснялось. На склонах сопок, на крышах домов, на огромных валунах мягко белел свежевыпавший пушистый снежок. Пощипывая щеки, приятно бодрил крепкий морозец. Стало отчего-то необычайно легко и радостно.
