Сухое, надменное лицо Шерова перекосила нехорошая усмешка.
— Наша беглянка обнаружена, — столь же отчетливо артикулируя, ответил он.
— Где?
— На Московском вокзале города Ленинграда. В спальном вагоне «Красной стрелы».
— Валюта? При ней?
— О да! — Шеров вновь усмехнулся, показав мелкие желтые зубы. — В целости и сохранности. Принято по факту, сдано по протоколу.
— Шеф, — подал голос Архимед. — Я не понимаю. Ее что, горяченькой взяли?
— Холодненькой… Я, Евгений Николаевич, в буквальном смысле: в Ленинград прибыл труп. Даже два — она и некто Штольц, судя по всему, сообщник… Причины смерти устанавливаются, вероятнее всего — отравление. Поскольку на месте происшествия обнаружена иностранная валюта в особо крупных размерах, дело передано вашим, Евгений Николаевич, коллегам.
— Уж не тем ли, что вели уважаемого Якова Данииловича? — осведомился в пространство Архимед.
— Сомнительно, — отозвался Шеров. — После нашего небольшого спектакля, полагаю, оргвыводы последуют незамедлительно… — Он фыркнул. — А вот денежки, конечно, плакали, и это, товарищи, большое упущение…
— Вот ведь сучка! — не выдержал Ковалев. — И на что рассчитывала? Не могла же не понимать, что мы ее из-под земли достанем…
— Теперь уж точно — из-под земли, — задумчиво добавил Архимед. — Только зачем?
— Должно быть, ей не показались убедительными наши гарантии безопасности, — сказал Вадим Ахметович.
— Хозяюшке не поверила… — Архимед покосился на висящий над диваном овальный портрет рыжекудрой красавицы верхом на породистом вороном коне. — Вот ведь дура!
<Действительно, дура! Никто не планировал убирать ее по завершению операции. Усыпив Яшу и подменив портфель, она должна была тихо сойти в Болотом, дождаться следующего поезда, доехать до Москвы, сдать портфель, а взамен получить загранпаспорт и путевку на Кубу. С пересадкой в Париже. В тамошнем аэропорту ей помогли бы затеряться в толпе, доставили бы по определенному адресу, снабдили легендой, видом на жительство — и приличным гонораром за проделанную работу. Все по честному (Прим. Т. Захаржевской)>
— В итоге государство обогатилось на шестьдесят пять тысяч зелеными, и нам остается лишь примириться с этим фактом… Нашей причастностью к этой печальной истории никто интересоваться не будет, так что эту страницу мы перелистываем и двигаемся дальше. Евгений Николаевич, есть для вас одно дельце… Полагаю, подлинная личность нашей незадачливой подруги будет установлена довольно быстро — благо, наследила она в своей короткой жизни изрядно. Тогда на опознание будут вызваны родственники, из которых в Ленинграде имеется только один — муж. Так вот, этот муж представляет для нас определенный интерес.
