– Почему?!
– Потому. Ты и вправду не понимаешь?
– А что я должен понимать?
– Молод ты еще, Яков, и глуп! – рассердился Андрей, но сразу же остыл. – Прости… Не обижайся. Если мы привезем картины домой и кто-нибудь из царских прихвостней их увидит, то сразу же напишут царю донос. А тот спросит: откуда привезли? Потом задаст следующий вопрос: кто ездил, зачем, кто послал? Мало ли у отца забот… Так недолго и голову потерять. Между прочим, отец пошел на большой риск, послав с нами пакет для Орлика. Уж не знаю, зачем он это сделал. Но это не наша забота.
– Как думаешь, что все-таки находится в пакете?
– Письмо, что же еще. Деньги для Орлика мы в кошельках везем.
– Представляю, что может быть, если письмо окажется в руках у царя Петра…
– Ничего такого. Письмо шифрованное, прочитать его не смогут. Отец не пострадает. А вот нам, если мы упустим письмо, будет худо. Тогда дорога домой для нас будет закрыта. Придется скрываться.
– И то так…
Пока шел этот разговор, проныра Бомбанс неслышными прикосновениями к одежде казаков (в толпе сделать это было легко и безопасно) успел определить, что самый увесистый кошелек прицеплен к поясу слуги молодых господ. В отличие от изрядно образованных сыновей Полуботка, восторженно глазеющих на полотна французских художников, старый Потупа относился к искусству достаточно индифферентно. Его больше интересовали дома, окружавшие площадь, и прекрасный вид на Новый мост и Королевский сад, который своей пышной зеленью напоминал запорожцу Украину.
Архитектура домов на площади Дофина и впрямь была оригинальной. Все они были трехэтажными, с аркадами на первых этажах, сложенные из красного кирпича и отделанные белым камнем. Дома имели два фасада – один выходил на площадь, другой – на набережную Сены. В лавках под аркадами на набережной в основном размещались ювелиры.
«Такие бы дома – да в наш Киев, – думал Потупа. – Умеют строить… А вот простора тут нету. И воздух не тот. Запахи стоят как у коновязи, которую год не чистили. Да и где это видано, чтобы ночные горшки на головы выливали!»
С казаками случился неприятный казус. Прогуливаясь по Парижу, они немного заплутали и шли по улочкам шириной в сажень. (Собственно говоря, и на площадь Дофина казаки попали случайно.) Неба над головой в таких улочках почти не было видно, потому что второй этаж дома нависал над первым, а третий – над вторым, оставляя вверху лишь узкую щель, в которую почти никогда не заглядывало солнце.
