— Из какой страны?
— Из Израиля.
— Может быть, вспомните еще что-нибудь, что могло бы помочь следствию?
— Извините, больше ничего. Я вообще-то и сама удивляюсь, что так много вам рассказала.
— Вы нам очень помогли. — Дэвис пересек комнату и сел рядом с напарником.
Джанет Фокс с облегчением вздохнула и, взглянув на свои ладони, увидела, что они взмокли. Только теперь она поняла, в каком напряжении пребывала во время беседы.
— Джанет, мы хотели бы задать вам еще один вопрос, — сказал Дэвис.
Мышцы ее живота напряглись.
— Да?
— Вы сказали, что узнали об убийстве только сегодня. Как это могло случиться, ведь оно произошло в вашем доме?
Она взглянула на него в явном замешательстве, потом сказала:
— Я на несколько дней уезжала из города.
— Куда?
Свидетельница заерзала на оттоманке.
— Я была на Конкорде с моим боссом. Он женат. Его зовут Джозеф Гроссман.
Дэвис повернулся к сослуживцу.
— Пэт, может быть, продолжишь обход квартир? Я останусь, задам Джанет еще несколько вопросов. Сэкономим время. Заодно узнаю фамилию врача, к которому ходила Сара.
О'Шонесси был на втором этаже, когда Дэвис спустился к нему.
— Ну и как? — О'Шонесси сделал неприличный жест рукой.
— Ничего такого, — ответил Дэвис. — Очень приятная дама. Посидели, поговорили, вот и все. Что у тебя?
— Пусто. Она исправно вносила квартплату, не доставляла никому никаких неудобств, никто ни черта о ней не знает.
— Как продвигается «Дело железного прута»? — громогласно спросил Замбрано, протискивая свою тушу в кабинет Мэлоуна.
Тот достал дело Айзингер из корзины и передал Замбрано, который уселся и начал внимательно его изучать. Потом он посмотрел на Мэлоуна.
— По-моему, козыри у тебя есть. Нужна помощь?
— Если понадобится, я позову.
— Дэн, я знаю, что сейчас не время, но через несколько недель я собираюсь подать ежегодный рапорт о том, как ты руководишь бригадой. Постарайся привести в порядок документы и не забудь об операции «Участие».
Мэлоун подался вперед и поднял брови.
— Вы знаете, инспектор, служить здесь — все равно что мочиться в темные штаны: и тебе тепло, и никто не замечает.
— Чудесная аналогия, Дэн. Но не забудь про чертовы бумаги.
В кабинет вошел Хайнеман, прикрыв за собой дверь.
— Бвана![1] Мне только что позвонил знакомый диспетчер с телефонной станции. Вы даже не догадываетесь, чьи номера были отмечены цифрами в книжке убитой.
— Не паясничай и говори скорее.
— Оба — секретные номера ЦРУ! — Хайнеман хлопнул в ладоши.
— А, черт! Только этого нам не хватало! — Мэлоун ударил ладонью по столу.
