— Спокойно, приятель, — услышал он в наушнике небрежный, будничный голос Вырина.
Вырин стоял за спиной Штурмана и с интересом наблюдал за его манипуляциями.
— Итак, индейские храмы были густо покрыты резными украшениями. А ни один приличный барельеф, тем паче посвященный их вычурным пернатым богам, за четверть часа не изваять даже Микеланджело. Значит, время абсорбции и обратного застывания у вещества достаточно приличное… Что там у тебя, застрял?
Юл попытался отрицательно мотнуть головой и не смог. Его руки не увязли в стене, все было гораздо хуже.
Он вдруг почувствовал, что напрочь утратил ощущение собственного тела. Штурман был сейчас не человеком, а стальным зернышком, зернистой гранулой, таящей в себе тупую, холодную волю.
Одну лишь бездушную волю к движению.
И более ничего.
Юл не сразу понял, что произошло. Его имплантаты через тактильные датчики перчаток подключились к памяти металла. Теперь они активно транслировали результаты в его мозг, отчаянно утюжа подсознание.
Юл-автон чувствовал себя крайне неуютно в стальном теле, в котором постоянно происходили неведомые сталкеру процессы, захватившие его целиком.
То он сливался с некой агрессивной сущностью, норовившей поглотить его полностью и пожрать человеческую суть Штурмана. То принимался пускать побеги, отчего все его тело фантомно зудело. Эти ощущения для человека из плоти и крови были практически непереносимы!
За две минуты этого кошмара Юл Клевцов успел познать даже радости материнства. Во всяком случае, так он для себя охарактеризовал свою новую, необычную и до одури пугающую все его мужское естество способность самооплодотворяться и порождать следующую металлическую жизнь, пуская вдоль ствола свежие ломкие побеги и звеня на ветру перезревшими н-капсулами.
А самое кошмарное — то, что Юл сейчас чувствовал себя вполне естественно в обществе железных кустов-раскоряк, от корней до верхушек усеянных пятнами ржавчины, проплешинами окислов и разноцветными интерференционными разводами дружественных его новой искусственной натуре сплавов.
Настолько естественно и комфортно, что в первую минуту Юл счел возмутительным нахальством то обстоятельство, что кто-то — по всему видать, отменный невежда, идиот и вообще Невесть Кто — бесцеремонно ухватил его за один из боковых отростков и тут же принялся тормошить, трясти и тянуть в разные стороны. А после, видя, что Юл не поддается, и вовсе обхватил его крепкий и стройный торс-ствол. Чтобы затем сильно потянуть назад.
