После такой стрельбы я подумал: «как хорошо, что в диких кустах Африки редко приходится слышать о жертвах от шальных пуль». Клиент повернулся ко мне и сказал совершенно серьезно:
— Хантер, я надеюсь, что вы не осудите меня за это повальное уничтожение кабанов. Я люблю уничтожать их, поскольку свиньи способствуют распространению заразы.
Я заверил его, что не имею никаких возражений. Про себя я пожелал, чтобы смерть всегда была от меня на таком же расстоянии, как от этих животных.
Иные клиенты доставляют много хлопот, но в то же время и много удовольствия. Вспоминаю одну молодую девушку по имени Фей, которой едва исполнилось двадцать лет. Самое большое удовольствие для нее было находиться в сафари. Много снега легло на вершину Килиманджаро с тех пор, как я сопровождал на охоту эту девушку, но и сейчас я могу мысленно увидеть ее, одетую в полуковбойскую одежду. Ее темные волосы были свободно повязаны шелковой банданой[19], концы которой были заправлены в рубашку. Узкую талию опоясывал ремень-патронташ из свиной кожи с замысловатой пряжкой, изображающей звериную голову. Фей страстно любила природу. Она прекрасно стреляла, владела рыболовным искусством и верховой ездой. Лошади и собаки буквально обожали ее. Вся фигура Фей дышала силой и ловкостью.
Когда мы выступили, я нанял у местных жителей несколько ослов. Эти ослы не выносили даже запаха европейцев. Много времени и нервов ушло на то, чтобы навьючить беспокойных животных. В конце концов все было закончено, и я дал команду выступать. Но ослы отказывались даже сдвинуться с места. Фей не растерялась. Она достала из какого-то потайного карманчика своего багажа австралийский пастуший кнут с короткой толстой ручкой и кнутовищем, сплетенным из шкуры кенгуру. В маленькой ручке Феи кнут выглядел непомерно большим, и я не представлял себе, что она будет с ним делать. Едва я успел опомниться, как Фей щелкнула десятифутовым кнутом над головами ослов. Звук не уступал по силе выстрелу из крупнокалиберного ружья. Ослы встали на дыбы и, брыкаясь, рассыпались, как бусины. Грузы мгновенно оказались у них под брюхом, и, прежде чем поводыри успели удержать их, вещи рассыпались по всей степи. Плоды четырехчасового тяжелого труда были уничтожены в десять секунд. Не помня себя от ярости, я набросился на Фей. Она сидела на земле, громко смеясь. Между приступами смеха ей удалось выдавить:
— Хантер, отчего вы такой мрачный?
Надо сказать, что она-то никогда не была скучной.