На заволжских озёрах | страница 3



Ещё зимой в семье Михаила Алексеевича обсуждался вопрос: отпустить ли Митю с отцом на Волгу или отправить его с бабушкой на дачу? Дело решилось в последнюю минуту. Митя так просился, что Михаил Алексеевич не мог устоять.

В дороге Митя то и дело спрашивал нас:

— Папа, а как мы назовём нашу лодку? Давайте назовём её «Чайкой»!

— Нет, Митя, это не годится, — отвечал Михаил Алексеевич. — Каждая десятая лодка называется «Чайкой».

— Ну, тогда назовём её «Гагарой»!

— «Гагар» тоже немало. Мы придумаем ей такое название, какого не было ещё ни у одной лодки.

— Папа, а по Кудьме ходят пароходы?..

— Дядя Петя, а на что мы будем ловить?..

— Папа, для чего анисовые капли взяли?

И мы подробно и с охотой отвечали на все его вопросы.

* * *

Поезд подошёл к Горькому рано утром. Трамваи ещё не ходили. Мы вынесли наши вещи на вокзальную площадь и погрузили их на грузовое такси. Михаил Алексеевич и я залезли в кузов, а Митя захотел сесть в кабине с шофёром.

— Куда поедем? — спросил шофёр, закрывая борта машины.

— На пристань.

— А на какую? У нас их много!

— Нам надо вниз, до Работок.

— Ну, до Работок вы и на местном можете доехать. Сегодня в десять часов пойдёт пароход «Колхозница». А в двенадцать отвалит «Гражданин». Это астраханский. На нём бы вам, конечно, удобнее было ехать. Там и каюту взять можно.

— Нет, уж дожидаться мы не будем. Лучше на «Колхозницу» возьмём билеты. Каюта нам не нужна, а зато раньше приедем.

— Как хотите, вам виднее. Давайте на местную пристань отвезу, — сказал шофёр.

Машина тронулась.

Миновав тихие привокзальные улицы, мы выехали на набережную. Прямо перед нами на высокой горе стоял большой красивый город. Его мягкие очертания тонули в утренней дымке, терялись в ней, и от этого он казался ещё больше.

Город спал, и только река и порт жили своей ни днём ни ночью не прекращающейся жизнью. По широкой реке неустанно сновали в разных направлениях маленькие шустрые катера; тяжело хлопали колёсами буксирные пароходы, сминая плицами спокойную гладь воды; тянулись караваны барж; скрипели землечерпалки; перекликались разноголосые гудки.

А вот знаменитый горьковский мост! Он перекинут через Оку, впадающую здесь в Волгу. Отсюда, с моста, хорошо виден весь громадный горьковский порт. Под горой, у дебаркадеров, вытянулась длинная вереница белоснежных пассажирских пароходов. Из белых труб с красными или синими каёмками вился лёгкий дымок. Матросы мыли палубы, чистили медные поручни.

Такие же белые, как эти пароходы, над рекой носились чайки, стремительно опускаясь на воду и снова взмывая вверх.