Он положил тайменя к яблокам и ракушкам, выковырял из верши остатки крабов и рыбий скелет и понес ее обратно.
Три раза ходил он взад и вперед. В следующей верше было три угря — правда, один был дохлый. В четвертой был таймень несколько меньшего размера, чем первый, а в последней — два скелета и целая стайка крабов.
У Арна голова кружилась от неожиданно свалившейся на него радости. Пока он возился с угрями, которых никак не удавалось вытащить из верши, он все думал, какой необыкновенной удачей может обернуться лопнувшая тетива. Ведь не порвись у него тетива, он бы не пошел к фьорду за ракушками и не было бы у него ни времени, ни охоты смотреть верши. А сейчас у него четыре рыбины, и он совершенно уверен, что в будущем сможет ловить еще гораздо больше, судя по всем этим скелетам. Сколько же еды они с Углем проворонили! Но теперь все будет иначе: каждое утро он будет первым долгом осматривать верши.
А угри между тем никак не давались ему в руки. Не успеет он их схватить, как они, извиваясь, тут же выскользнут, и опять начинай все сначала. Руки у него были все в слизи, и Арн уже сомневался, сумеет ли он их прикончить, даже если в конце концов вытащит. Был бы у него нож…
Ну ничего, в другой раз он не забудет взять его с собой.
После того как он сообразил песком стереть с рук слизь, ему удалось вытащить одного угря. Но тот, продолжая биться и извиваться, мгновенно вырвался и заскользил по траве к воде. Арн бросился за ним, схватил, снова упустил и, когда угорь был уже на песке, снова поймал и наконец-то крепко придавил его, но поднять не решался — ведь до воды оставалось всего ничего.
Пригнувшись, он впился в угря зубами и, придерживая его за голову и за хвост, поднял с земли. Так он донес его до сделанного из рубахи узла и живого бросил к яблокам, ракушкам и тайменям. Расправившись тем же способом со вторым угрем, он поскорее перевязал узел кушаком, боясь, что строптивые рыбы снова попытаются улизнуть. И потом чуть ли не бегом отнес на место вершу. Ему не терпелось попасть домой и показать свою добычу Углю.
Гулкие удары молота весело разносились в вечерней тишине, и так же гулко билось сердце Арна в предвкушении того, что скажет Угль, увидев его добычу. Но, как всегда в таких случаях, Арн изо всех сил старался напустить на себя равнодушный вид, хотя знал, что Угль все равно мигом его раскусит.
Еще издали заметив Арна, Угль поспешно шмыгнул в хи; кину и тотчас выскочил обратно. Потом кивнул Арну, сунул в горн какую-то железку и, став на колени, начал дуть в бузинную трубочку.
