Арн между тем прилежно упражнялся в стрельбе из лука. Нельзя сказать, чтобы он достиг совершенства, но его мастерство росло прямо на глазах, и он все чаще возвращался домой с какой-нибудь подстреленной птицей. Главным добытчиком пищи был теперь он, а готовили они вместе, помогая друг другу.
Так же, помогая друг другу, они сплели из бересты и ивовых прутьев верши. Правда, красотою их верши не блистали, тем не менее мальчики единодушно решили, что они вполне сгодятся, и, отплыв на лодке от берега, забросили их в воду. Но прежде они привязали к каждой верше узенькую полоску парусины, к другому концу которой была привязана небольшая деревяшка. Плавая на поверхности воды, она должна была указывать, где находится верша. Мальчики очень гордились плодами своих трудов и были уверены, что наловят уйму рыбы.
Однако их ожидало горькое разочарование — в верши ничего не ловилось. Изо дня в день они вброд или на лодке отправлялись их проверять и не находили ни единой рыбины. Некому было им объяснить, что в новую вершу рыба не идет. Лишь после того, как верша какое-то время полежит в воде, пропитается ее вкусом, пропахнет илом и водорослями, можно рассчитывать на улов.
Не зная этого, они в конце концов махнули рукой и оставили верши лежать там, куда они нх забросили. Пришлось довольствоваться мидиями, кореньями и зеленью да еще тем, что Арну удавалось иногда подстрелить или поймать. Но пожаловаться на голод они не могли.
Арн перебил почти всех уток, и мальчики их присолили и закоптили. Копченые утки здорово попахивали дымком, но все же это было лакомство, которое оставлялось на тот случай, когда не было совсем ничего другого. Вот так и выходило, что иной раз, когда Арну не посчастливится на охоте, у них был пир с утятиной. Но вообще копченых уток они берегли. Это был их запас на черный день, причем запас, который действительно не портился — они ведь открыли способ добывать соль.
Арн шел с луком вдоль берега фьорда. День выдался на редкость неудачный. Он долго крался за парой крупных грачат, которые, перелетая с дерева на дерево, увели его далеко от дома. Наконец, уже ближе к вечеру, он подобрался к ним так близко, что мог выстрелить. Попасть ничего не стоило, ужин им был обеспечен. Арн действовал спокойно и осторожно. Он поднял лук, оттянул тетиву, прицелился — и тетива, звонко щелкнув, лопнула. Лук распрямился так резко, что отдало в руку, а грачи, всполошившись, с криком улетели в чащу леса.
