— Смотрите! И–их ка–кая!
— Сюда! Идите сюда? Это вредитель?
— Ой, как пахнет! А отчего запах?
— Лепесточек завернулся. Что с ним? Смотрите?
— А как дерево цветы выдавливает?
— А почему они белые?
В сложную симфонию запахов, гудения, жужжания, звонких пересвистов, хмельного брожения соков ворвалась и заиграла мелодия мысли. Мне хотелось бежать ко всем зовущим. Я захлебывался в этом головокружительном потоке вопросов, суждении. Тут не одного взрослого на тридцать, а тридцать взрослых на каждого надо, чтобы успеть только ответить.
Сраженный лавиной вопросов, я вдруг открыл для себя известное: развитие индивида в богатстве его отношений. Оно не терпит остановок, напротив, жаждет нескончаемого напряжения. Рывками, порциями уроков воспитывать нельзя. Много ли человеку надо? Много. Надо, чтобы кто–то услышал его, присмотрелся бы по–доброму. И он расцветет, вырастут у него крылья и не будет для него преград. Внимание, доброта нужна человеку больше всего. Личность начинается тогда, когда она вступает в отношения со всеми другими людьми. Качеством, богатством этих отношений определяется уровень развития, в том числе и способностей. Формирование личности как совокупности всех общественных отношений предполагает, с одной стороны, культивирование ее способности создавать, т. е. быть включенной уже в школе в широкомасштабное и многоплановое производство материальных и духовных ценностей, а с другой, созидание такого коллектива, где каждый находит понимание и поддержку.
Мы старались создать условия для развития способностей ребят, деятельного их самовыражения, поиска своей уникальности. Но при этом не отмечали результаты усилий каждого, его рост как личности, положительных сдвигов, изменений.
Попавшие в поле нашего зрения росли быстро, удивляя своими успехами педагогов, родителей. Они создавали лицо школы, выделялись в среде сверстников, о них говорили: «Какие у вас удивительно красивые дети?» Те же, кто не смог заявить о себе сразу, кто шел медленнее, по «чуть–чуть», оказывались в «отстающих», пополняя ряды прозябавших с установками: «А зачем мне это надо… Не хочу…» В этом «не хочу» — вызов, самозащита, неуверенность в своих силах. Споткнувшись, подросток нередко спешит заверить, что он так и хотел, так и задумал. Если у него не получилось, он защищается тем, что убеждает других: «А я и не хотел…» Наша педагогика была педагогикой эффективного и эффектного старта, когда, поддавшись призыву «К вершине!», сделали рывок и не поверившие нам. Сдвиг был тем сильнее и ярче, чем ближе он оказывался к началу, к первой попытке. Поражаешься иной раз нашей наивности. С каким подъемом, с какой верой в чудо отправляли мы ребят в школу, искренне, от всего сердца вселяя веру в успех: «Дерзай? Получится!» Но увядали праздничные букеты, шли школьные будни, и с ними будто гасло стремление к продвижению. Старт был взят при зрителях, с музыкой, цветами, а на дистанции ни зрителей, ни судей, ни цветов…
