За живой и мертвой водой | страница 26



Он умолк, походил по хате, начал–шарить руками по скамье, разыскивая свою одежду.

— Ты куда? — забеспокоилась Марта, прервав всхлипывания. — Василь, что ты надумал, голубчик?

— Отстань! — досадливо отозвался Гнатышин, понявший, что заподозрила жена. — Не бойся, руки на себя не наложу. Не могу я в хате… Посижу на пороге, дыхну хоть воздухом.

Он вышел на двор, сел на корыто у колодца, уронил на грудь тяжелую, пышущую жаром голову.

Проклятая страшная ночь… Сколько будет жить Василь Гнатышин — никогда не сможет забыть того, что произошло в его хате, вечно будет терзаться, казнить себя. Он выгнал несчастных детей Семена, детей своего друга, брата жены! Должен был выгнать… Все сложилось одно к одному, нелепо и ужасно.

Гнатышин не обманул жену, сказал, что если бы Стефа явилась только с малышом, без Юрка Карабаша, он бы не отказал ей в приюте. Все дело было в Юрке. Братьев Карабашей Гнатышин ненавидел и боялся. Это был страх не только за себя и за судьбу своей семьи. Не все доверял своей жене Василь. Все–таки баба, пойдут слезы… Да и зачем ей лишняя тревога на сердце? Многого не знала Марта о своем хмуром, неразговорчивом муже. Не знала она, чем был обеспокоен муж еще до того, как поднялось зарево над Бялопольем.

Василь Гнатышин ждал гостей этой ночью. Они должны были принести давно обещанный «подарок», который следовало спрятать так надежно, чтобы даже Марта не смогла догадаться о его существовании. Вот почему Василя так перепугало появление одного из Карабашей. Он понимал, что малейшая оплошность может погубить не только его, но и его товарищей. Он умел хранить тайну.

Где–то невдалеке щебетнула проснувшаяся птичка. Гнатышин поднял голову, прислушался, тихо кашлянул. В ответ снова послышалось щебетанье. Сердце радостно екнуло: они, наконец–то… Василь бесшумно перелез через изгородь в садок. Под грушей темнели две фигуры с рюкзаками за плечами.

— Слава Ису… — послышался тихий веселый голос.

— Слава во веки, — так же насмешливо отозвался Василь. — Думал, не придете…

— Тяжело с грузом. Где горит?

— Бялополье.

— Немцы?

— Точно не скажу. Скорей бандеровцы.

— Одной сатаны дети… Ну, забирай. Прячь хорошенько. И осторожней — взрывчатка, гранаты.

— Сделаю, как надо. Когда ждать?

— На следующей неделе, в среду или четверг. Нужно хорошо подготовиться, разведать железную дорогу.

— Жду.

— Бывай…

— Счастливо!

Обменялись крепкими рукопожатиями, и двое ушли, легко, неслышно шагая в темноте. Гнатышин выждал несколько минут, поднял тяжелые мешки. Он отнес их в сарай и долго возился там, шурша сеном, отодвигая и ставя на место колоды.