Дуэли были запрещены законом, и в этом случае кодекс чести диктовал, чтобы Ян явился – на что он уже согласился в оранжерее, – а Роберт выстрелил в воздух. Поступая так, Ян косвенно признает свою вину, отдавая жизнь в руки Роберта, что дает последнему удовлетворение, которое требует дуэль без кровопролития. Таким образом, джентльмены обычно решают сейчас такие дела. Обычно, напомнил ей ее испуганный разум, – но у Роберта был вспыльчивый нрав, и он был так разгневан сегодня, что вместо того, чтобы дать выход гневу, был холодно, убийственно молчалив – и это пугало Элизабет больше, чем взрыв гнева.
Незадолго до рассвета она впала в беспокойную дремоту, чтобы проснуться, как показалось, через несколько минут от того, что кто-то двигался в холле. Слуга, подумала Элизабет, посмотрев в окно, где бледные лучи серого рассвета освещали черное ночное небо. Она почти была готова снова погрузиться в сон, но услышала, как открылась парадная дверь внизу и затем закрылась.
Рассвет… Дуэли… Роберт обещал поговорить с ней сегодня, прежде чем что-то предпринять, в панике думала она, и на этот раз пробуждение не потребовало у Элизабет усилий. Страх заставил ее выскочить из-под одеял. Натягивая халат, она сбежала по лестнице и рывком открыла парадную дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, что карета Роберта заворачивает за угол.
«О, Боже мой», – сказала она пустому холлу и так как была слишком возбуждена для того, чтобы ждать и гадать в одиночестве, пошла наверх разбудить единственного человека, на здравый смысл которого можно было бы положиться, независимо от того, в какой хаос превратился весь мир. Люсинда накануне не ложилась, ожидая их, и знала большую часть случившегося в этот уик-энд, за исключением, конечно, интерлюдии в лесном домике.
– Люсинда, – прошептала Элизабет, и седоволосая женщина открыла глаза, светло-коричневые, настороженные и ясные. – Роберт только что уехал из дома, я уверена, он отправился на дуэль с мистером Торнтоном.
Мисс Люсинда Трокмортон-Джоунс, чья карьера в качестве дуэньи до сего времени включала безупречную опеку дочерей трех герцогов, одиннадцати графов и шести виконтов, выпрямилась, опираясь на подушки, и пристально посмотрела на молодую леди, которая только что испортила этот блестящий список.
– Поскольку Роберт не из тех, кто встает рано, – сказала она, – это, кажется, правильный вывод.
– Что мне делать?
– Для начала я предлагаю, чтобы вы перестали так неприлично ломать руки, пошли на кухню и приготовили чай.
