— Чем от стали в последнюю войну.
— А куда делся Далербергский палач? — спросил Пауль. — Он тоже заболел и умер?
— Нет. Человек, у которого в кармане Хромой или Неразменный дукат ничем заболеть не может. Потому что монета — дьявольская: бережет своего владельца от любых напастей, — Лонгвий завистливо вздохнул. — Живет себе где-нибудь, на все поплевывает.
— А откуда Дьявол берет Неразменные деньги? — в глазах мальчика горел огонек любопытства. — Гномы делают?
— Не-а, — зевнул Глонвий. — Один монах болтал, что их чеканят попавшие в Ад фальшивомонетчики…
Кто-то загрохотал бронзовым кольцом во входную дверь дома. Пауль побежал открывать. Из прихожей послышались голоса: вернулись хозяин с женой. Раздеваясь, они обменивались впечатлениями от увиденного на Ратушной площади и охотно отвечали на расспросы ученика. Рассказывая о покаявшихся перед казнью злодеях, набожная супруга мастера Штерна цитировала святое писание. Лекарь же ругал непрофессиональную работу местного палача. Как повелось с давних пор, люди его профессии состояли с экзекуторами в конкуренции: те неплохо разбирались в анатомии, изготавливали снадобья и зачастую отбивали у медиков клиентов. Вот и сейчас хозяин дома брюзжал по поводу лишних мучений, которые мастер Иоган доставил приговоренным.
На это его супруга заметила, что легкая смерть без страданий не поможет преступнику искупить грехи и хотя бы чуточку приблизиться к спасению. К тому же вид злодея четверть часа корчащегося в затянутой петле производит на подверженных соблазнам людей более сильное впечатление. Теперь кое-кто в городе трижды подумает, прежде чем позарится на чужое. Лекарь привычно согласился и пошел в кабинет, размышляя вслух над тем, стоит ли покупать у палача труп для анатомических опытов. Хозяйка дома надела фартук, занялась на кухне приготовлением обеда. Через полчаса она послала Пауля спросить — не хочет ли стрелок чашку бульона.
Войдя в комнату раненого, мальчик показал ему кусок толстой веревки с туго затянутым узлом.
— Это мне мастер Герберт принес, — похвастался он. — На ней повесили самого атамана разбойников.
— Покажи-ка, — Глонвий взял у мальчика подарок. — Такая штука хороший талисман… И сколько мастер дал за нее?
— Не знаю, — пожал плечами Пауль.
— Мне бы она пригодилась, — стрелок покатал веревку в ладонях. — Для солдата оберег — вещь нужная… Хочешь за нее имперский талер?
Глаза Пауля загорелись. Помявшись, он с надеждой в голосе спросил, не двоюродный ли брат этот талер Неразменному дукату?
