— Это какой-то ведьмин домик! Кто там?!
Голос Кларенса:
— Мистер Хоук, мне очень неловко вас отрывать, но там Офелия… она украла у одной дамы сумочку и не хочет ее отдавать, а у дамы там документы и наличные. Много наличных.
— Иду! Уже иду!
Полуголый, с мокрыми всклокоченными волосами, красный как помидор Мэтт Саймон вылетел в коридор, изо всех сил шарахнув дверью. Уже на лестнице с чувством потряс руку своему старому дяде и страшным шепотом прокричал:
— Дядя Кларенс! Навеки! Должник! Все, что угодно! До гроба!
И только после этого понял, что из-за плеча старика выглядывает перепуганная и очень хорошенькая Сэнди.
Она выскочила вперед и решительно схватила его за руку.
— Идем! Выспишься в моей комнате, а я посторожу.
Дядя Кларенс покачал головой.
— Нет, дочка. Сперва Офелия. Она действительно сперла сумку у учительши и сейчас, вероятно, доедает водительские права.
Мэтт помчался вниз по лестнице, счастливый до неприличия.
Миранда кусала губы, глядя в потолок. Такое ощущение, что ее сглазили. Третья ночь подряд! Брюс уже почти взял ее…
Офелия. Откуда она знает это имя? Нет, Шекспир здесь ни при чем.
Она уже слышала его, совсем недавно. Офелия… кого-то напугала. Кого?
В висках колотилась тупая, ноющая боль. Миранда зажмурилась так сильно, что под веками поплыли радужные крути.
Офелия кого-то испугала.
Тьма. Ничего нет.
Почему Миранда не помнит, как сюда приехала?
Это все подстроил Флери…
Выяснилось, что в самолете учительница машинально положила в сумочку недоеденный хот-дог, завернутый в салфетку. В аэропорту выбросила, но сумочка пропахла копченой сосиской. Офелия, которая весь вечер с интересом наблюдала за новыми гостями из кустов терновника, учуяла приятный запах — что неудивительно, ведь медведи чуют запах добычи за несколько километров, а тут все под носом.
Короче, Офелия не выдержала и пошла напролом. При виде возникшего из тьмы и громко ревущего гризли (у страха сами знаете что велико) несчастная учительница впала в ступор и безропотно отдала драгоценную сумочку. Офелия немедленно поскакала в спасительный терновник, потому что прекрасно понимала — за такое хулиганство ее обязательно вздуют. Она бы слопала вкусную сумочку сразу, но Бонус, считавший своим святым долгом воспитание бестолковой медведицы, начал так страшно рычать и кидаться на колючее убежище Офелии, что она уселась на сумочку толстым задом и обиженно заревела. В общем, получилось шумновато.
Можно было не сомневаться, что после этой ночи Неотразимому Брюсу была обеспечена пожизненная слава, по крайней мере, в глазах восьми читателей и почитателей романов Триш Хатауэй. Полуголый и босой Брюс голыми руками схватил огромного гризли за шиворот (вот они, уроки Шаолиня!) и мощным пинком отправил его обратно во тьму, а потом поднял с земли обслюнявленную и описанную сумочку (это Офелия сначала пометила ее, а потом просто испугалась) и с галантным поклоном вручил рыдающей от счастья учительнице из Филадельфии.
