Почему она не может произнести вслух, что любит своего мужа Фрэнка? Что любила его всю жизнь и поклялась перед Богом и людьми хранить ему верность и быть с ним в радости и в горе до конца дней?
— Давай искупаемся, — неожиданно беспечным и почти будничным тоном предложил Коул.
— Сейчас?
— Ты никогда не купалась ночью? — спросил Коул с таким неподдельным изумлением, словно. Дороти никогда не видела телефон или телевизор.
Она помотала головой.
— Представь себе, я имею дурную привычку спать по ночам.
— А зря. — Коул многозначительно подмигнул ей. — Многие люди не теряют времени даром в темное время суток.
Господи, только бы снова не покраснеть! — взмолилась Дороти. Впрочем, за недолгое время общения с Коулом Дороти, к своему удивлению, отметила, что стала гораздо меньше смущаться не только двусмысленных намеков, но и откровенных бесед на тему интимных отношений. Что естественно, то не безобразно, вспомнила она одну из любимых поговорок Лизы.
— Ночью вода особенно теплая. Как парное молоко. — Так и не дождавшись словесного согласия, Коул потянул Дороти к воде.
— Постой… я ведь без купальника! — выдвинула Дороти последний и самый веский, как ей казалось, аргумент.
Однако ее главный козырь не произвел на Коула впечатления.
— Я тоже без плавок, — с улыбкой сообщил он.
Дороти вскинула брови.
— Мы искупаемся нагишом, — ответил на ее немой вопрос Коул. — Просто скинем одежду и поплаваем. А потом оденемся. Если ты, конечно, этого захочешь.
И снова этот завораживающий взгляд, сводящий Дороти с ума!
— Тебе и надо только снять платье, — оценивающе осмотрев ее, заметил Коул. Босоножки Дороти уже давно несла в руках, так как идти по песку на каблуках было крайне неудобно.
— Хорошо, — со вздохом согласилась она. — Вдруг это мой последний шанс искупаться под луной.
— Умная девочка, — похвалил ее Коул.
Забавно, подумала Дороти. Он назвал меня девочкой, в то время как это мне впору называть его мальчиком.
Коул быстро избавился от яркой разноцветной рубашки и уже взялся за «молнию» на светлых широких брюках, когда заметил, что Дороти смущенно опустила ресницы.
— Лучше поторопись и раздевайся сама. Я не из стеснительных ребят.
Это я уже заметила, отметила в уме Дороти, начав стягивать через голову платье. Бюстгальтера на ней не было, поэтому она не удивилась восхищенному возгласу Коула при виде ее обнаженной груди. Вот и все. Что естественно, то не безобразно, как магическое заклинание пробормотала она себе под нос и, сняв трусики, направилась к воде вслед за Коулом.
